Тут, вроде бы и все, как нет, не все. Теперь Франция удумала сдвинуться по фазе и пустилась во все тяжкие. Мало им революции, они пошли крушить, ломать и рубить аристократические головы. Свист гильотин стоял по всей Европе, вызывая мороз по коже не только у знати, но и у всех, кто ещё сохранял адекватное восприятие объективной реальности. Сначала британцы не слишком беспокоились за соседа, однако наплыв эмигрантов, помог оценить масштаб трагедии. Притихли англичане, парламент тоже приуныл и как-то переосмыслили они своё отношение к нашему герою. Обрадовались, что король у них живой, с головой, пусть и немножко странной, зато вот он с ними, родненький. Утихомирились и стали заниматься прогрессом, промышленностями и мануфактурами, стараясь не оглядываться во Францию, где уже стремительно раздувалось Наполеоновское эго.
Вот тут опять на сцену выходит очередной умалишенный. Солдат, решивший спасти мир от английского короля, покусился на жизнь монарха. Безуспешно, однако, У Георга это снова спровоцировало заход шариков за ролики. Стоит заметить, что теперь крыша у короля ехала по любому волнительному для него поводу. Ушёл премьер в отставку — нервный срыв, восстание в Ирландии — психическое расстройство, агрессия Бонапарта — помутнение разума. И ладно бы ещё только один наш герой был морально покалечен. Даже простые англичане повредились рассудком, одобряя поведение монарха, которое уже не лезло в рамки конституции и поведение парламента, который играл роль больше декоративную, чем политическую.
Полувменяемый король успел лишь грустно подумать последнюю нормальную мысль, что мир сошел с ума и окончательно, безвозвратно опустился в пучину безумия, оставив страну в шаловливых руках принца-регента.
*Бостонское чаепитие — акция протеста американских колонистов 16 декабря 1773 года в ответ на давление британского правительства. Американцы уничтожили груз чая, принадлежавший Ост-Индской компании. Это событие положило начало Американской революции.
Глава 50
Георг IV
Общественное мнение штука страшная. Вот, к примеру, решит оно, что Вася сволочь. И все. Вася может до конца дней своих снимать с деревьев бабушек и котят через дорогу водить, а все равно в глазах социума будет сволочью. За что? Почему? Кто решил? Неважно, сволочь и есть, народ зря не скажет.
Так и Георг IV. Принято считать его упырем богомерзким, и считают, не имея на то веских причин. Ну, кутила, ну, чревоугодник, ну, с женой напряженности случались. Так, а кто не без греха, пусть первым бросит в него камень.
В общем, личностью наш герой был непростой и противоречивой. С одной стороны, вроде бы человек ответственный, вон и при живом сумасшедшем отце принцем-регентом работал, с другой, наследниками корону не обеспечил, одну дочь родил, да сонмище внебрачных детишек на стороне настругал. Вроде можно поставить крест и заклеймить позором, а вот не будем, потому что тяготы наполеоновских войн опять же вывез на себе наш герой. Не сам, конечно, зато и полководцев выпестовал и шпионскую сеть разветвил, все он. Ну, может и не он, но по его поручению или, как минимум, молчаливому согласию.
А англичане, знай себе, смеялись над ним, да ёрничали, то карикатуры обидные распространят, то памфлеты оскорбительные напишут. И толстый он у них, и глупый, и за дамами не дурак ухлестнуть. Не любили они его, не уважали, всю свою симпатию делали в адрес дочери Георга. Так, лишь после ее безвременной кончины, нашему персонажу, на правах сочувствия, толика народной любви перепала, хоть и ненадолго. А как иначе? Если к нему только-только проникнутся, так он начнёт с супругой своей грязное белье на глазах у всей Британии полоскать. Или примется ущемительные для простого человеческого люда законы писать.
И этот люд уже закипает, вот-вот мир насилья разрывать начнёт, как наш герой со своими братьями, коих без малого было штук шесть или семь, со своими внебрачными связями, детьми, племянниками, которых уже и не сосчитать, возьмут да учинят этакую мыльную оперу, что люд уже и обиды все позабудет, лишь отслеживает свежие выпуски бульварной прессы, чтоб не упустить чего. Знай себе, опять над королём потешаются.
Невдомек им было, что Байроны с Вальтерами Скоттами, романтизмы там всякие, которые и 200 лет спустя будут в международных масштабах школяры зубрить, все это благодаря нашему герою расцветало и колосилось. Хотя, Байрон не колосился, с ним, наоборот, даже накладочка вышла. Но в остальном, Тёрнеры, Китсы и Шелли творили, выражали и эпатировали под ненавязчивым протекторатом Георга IV.