— Вы должны послать кого-нибудь сказать ему, что со мной все в порядке.
Блондинчик улыбнулся:
— Уже послали, и теперь наш человек едет в больницу.
Я кивнула. По крайней мере Рейес знает, куда я запропастилась.
— Это то, что я думаю? — спросила я.
На столе лежала целая стопка папок. Все они наверняка были посвящены нашей банде, потому что на верхней жирным шрифтом красовалась надпись «Шарлотта Джин Дэвидсон». Так и подмывало спросить, что за шрифт использовали, но вряд ли сейчас было подходящее время заводить друзей среди врагов.
— Не хотите переодеться в чистую одежду?
— Скоро я буду дома, — ответила я и взяла папку, — так что не утруждайтесь.
Отбирать папку блондинчик не стал, поэтому я переложила ее в одну руку, а другой обняла Ливию и начала листать страницы, попутно поражаясь тому, как много о нас знали. Просто в голове не укладывалось! А ведь я так ценю частную жизнь…
Следующая папка в стопке была о Рейесе. Взяв и ее, я погладила Ливию по спине и принялась читать. Здесь были все имена Рейеса. Все! Рейазиэль. Рейазикин. Первый сын Люцифера. Даже Создатель адских миров. Но больше всего я удивилась, увидев Темную звезду. Так называл Рейеса Панду в своих книжках. В детских книжках.
Впрочем, вопросов я задавать не стала. У этих ребят времени явно куры не клюют. Но очередную папку все-таки взяла.
— Так что я здесь делаю? — спросила я, пытаясь подавить вспышку ярости.
Я прочла на папке имя. Элвин Александра Лоэр. Пип. И да, даже Звездная пыль.
— Мы не знали о грядущем.
Под именем кто-то написал: «Идеальный баланс света и тьмы. Граница между раем и адом».
— А обычно знаете?
— Да. Мы знаем о войне с Люцифером и его армией. Однако волнения в вашем городе… немало нас волнуют.
На словах о «его армии» я застыла. Горло будто сдавило петлей. У Пип тоже есть армия, но армия Сатаны будет более жестокой. Безжалостной. Когда придет время, падет ли Пип до его уровня, чтобы одержать победу во имя человечества?
— Мы очень долго ждали, чтобы кто-нибудь наконец отыскал Тонну.
То есть каменную шкатулку, лежавшую у меня в кармане. Видимо, камеры у них даже под землей.
— Сейчас вы, наверное, попытаетесь ее у меня отобрать?
— Вовсе нет. Но мы бы хотели, чтобы вы ее вернули, когда закончите.
— Закончу что?
Блондинчик выдал мне такую улыбку, что стало ясно: никакой откровенности от него ждать не стоит.
Взяв со стола еще одну папку, я замерла. «Эмбер Оливия Ковальски». Снова пытаясь никак внешне не реагировать, я перевернула обложку. Об Эмбер знали все: от пророческих видений, которые у нее были на ярмарке, до двухчасовой смерти и того факта, что теперь она видит мертвых.
Следующим был Квентин. Затем Пари и Николетта. Даже на Гаррета, у которого вообще никаких сверхъестественных способностей нет, имелась папочка. А стопка все не кончалась.
Зато кончилось мое терпение. Я подняла голову и уставилась на блондинчика в упор.
— Как видите, мы приглядываем и за вами, и за вашими людьми. На всякий случай.
— На какой такой случай?
— Порой даже любимую собаку приходится наказывать.
А я-то уж подумала, что мы начинаем ладить.
Задрав нос, я тихо заговорила:
— Вы следите за нами со своих башен из слоновой кости, словно знаете нас. Словно можете нас контролировать. Словно у вас есть над нами власть.
Поднявшись на ноги, я нависла над столом, пока между нашими носами не остались считанные сантиметры.
Как ни пытался блондинчик скрыть свою реакцию, в нем ярко вспыхнула тревога. Возможно, потому, что все бумажки, лежавшие на столе, сейчас кружились в воздухе.
Согласна, трюк дешевенький, но мне было нужно привлечь его внимание. Я прекрасно знала, что наша встреча тщательно записывается, но плевать. Зато епархии будет что пообсуждать.
Затем, одна за другой, бумажки стали загораться. Вся информация, все записи о нас превратились в пепел за считанные секунды. Само собой, я ни секунды не сомневалась, что это всего лишь копии. Держу пари, все это они давным-давно оцифровали, но смотреть, как горят бумаги, было забавно.
— Позвольте мне вас заверить, мистер Барилья, — начала я, надеясь, что этот кабинет действительно принадлежит ему, как и имя, которое я прочла на табличке, — в этом мире у вас есть власть только над тем, что вы по утрам добавляете себе в кофе.
На этом мы с Ливией исчезли и материализовались за границами города. Под действием инстинктов хищника вперемешку с адреналином Рейес резко развернулся.