— Что тоже большая редкость, кстати, — нашелся с ответом Хант. — Не каждый день встретишь абсолютно седую восемнадцатилетнюю девушку.
— Не хотелось бы стать первооткрывательницей юной седины, — рассмеялась и снова взглянула на профиль парня, который улыбался уголками губ, глядя себе под ноги.
Невольно прошлась взглядом вниз по линии широкого плеча и руки под коротким рукавом футболки.
Бицепс не обхватить двумя руками. Под загорелой кожей выступала легкая паутинка вен, к которой в одно мгновение захотелось прикоснуться. Но не стану же я лапать парня, который любезно катит мой велосипед вместо того, чтобы дать мне на нем быстрее добраться до дома…
На запястье парня находился плетеный браслет из коричневой кожи. Такие еще девчонки в начальной шкале плетут в знак вечной дружбы.
Довольно занимательная вещица, когда тебе лет восемь, но не тогда, когда двадцать.
На браслете поблескивала серебром волчья лапа, вернее, — волчий след и знак огня.
Тоже весьма символично, учитывая, кто скрывается внутри обаятельного парня с неземными глазами.
— Я больше не чувствую твой страх. Я чувствую кое-что иное…
Оторвала свой взгляд от его запястья и поняла, что эти неземные глаза тоже за мной наблюдают.
— Я… Кхм, — растерялась и заправила прядь волос за ухо. Хаотично искала в извилинах тему для отвлечения пристального внимания Ханта от моих пылающих щек. — Мэйсон! — осенило меня внезапно. — Что с ним? Я его сегодня не видела.
Спокойный взгляд затянуло хмурыми тучами. Темные брови соединились над переносицей.
— Он наказан… в некотором роде, — неопределенно ответил Хант и желваки на его скулах заиграли.
— Наказан? То есть? Его заперли дома и лишили гаджетов?
— Можно и так сказать, — произнес Хант весьма обтекаемо.
— А если без этой загадочности? — подтолкнула парня к большей конкретике.
— У стаи есть свои законы, преступив которые, не останешься безнаказанным.
— И долго его… будут наказывать?
— Зависит от того, насколько быстро он осознает свою ошибку, — бегло взглянул на меня Хант.
— Ошибка в том, что он показался мне?
— Его ошибка в том, что он слаб и не осознает этого, считая, что его… особенность — знак равенства богам.
«Человечка» — всплыло в голове это странное слово, которому я не уделяла никакого внимания при первых стычках с Мэйсоном. Либо же не придавала ему того смысла, который он, на самом деле, вкладывал в это слово.
Глава 19
— Ну? — спросила с нажимом, глядя по очереди на близнецов.
Оба переглянулись, бросили на меня растерянный взгляд и снова опустили глаза.
Сидят — виноватятся. Но ничего конкретного сказать не могут.
— Ники, — прогнусавил Лиам. — Нам нельзя рассказывать о том, кто мы есть, простым людям. Это небезопасно… для всех. Для стаи — больше всего.
— Да, и к тому же, — чуть нахохлилась Эшли. — Сама подумай, как бы ты восприняла информацию о том, кто мы есть. Прям, сразу поверила бы и вприпрыжку побежала с нами в лес?
— Не в припрыжку, конечно, — задумалась. — Но могли бы и пару намеков кинуть.
— Как? Клок шерсти тебе подбросить под дверь? — язвила Эшли.
— И где бы ты ее взяла? — надменно вклинился ее братец. — У тебя же ее еще нет.
— Отвали, — дернула плечами девушка и сложила руки под грудью, обиженно сверкнув глазами.
— В смысле, у нее нет шерсти? — не понимала я. — Ты лысый волк? Как сфинкс у котов, только волк?
— Лысый волк! — прыснул Лиам и безуспешно попытался скрыть смешок в кулаке. — Сфинкс!
— Молчи, идиот!
Эшли не на шутку разозлилась. Ударила брата кулаком в плечо. Раз, другой, а потом и вовсе пнула со стула.
— Вот поэтому ты и без шерсти до сих пор, — вещал Лиам, лежа на полу, ткнув пальцем в потолок. — Твой волк даже показываться боится такой мегере как ты.
— Так ты волк или нет? — непонимающе уставилась на девушку.
Обычно пухлые губы сжаты в тонкую линию. Крылья носа раздуваются в такт шумному дыханию. Темные глаза злобно смотрят в мои.
— Я не могу! — наконец, выплюнула она.
— Что не можешь? — спросила ее и даже оттолкнула Лиама, который вновь пытался вернуться на стул, на котором сидел минутой ранее.
— Мой волк… он… — Эшли встряхнула головой и я поняла, что она снова выставляет барьеры, за которыми любит прятать свою уязвимость.
— Он… что? — подтолкнула я её.
Лиам решил не встревать и, потеряв интерес к происходящему, завалился на мою кровать и положил на колени ноутбук.
— Она его боится, — без интереса произнес парень, запуская какое-то видео.
Что делает хороший брат, когда сестра балансирует на грани депрессии и возможной истерики? Смотрит видосики, конечно же.
— Боится? То есть как это — боится? — непонимающе взглянула на профиль девушки, которая смотрела в пол и глубоко дышала. — Эшли?
— Я боюсь, что обратно не выберусь, — едва слышно ответила она. — А не волка.
— И ты… не… перевоплощаешься? — аккуратно подбирала слова, так как в терминологии оборотней я разбиралась на все ноль процентов.
— Я боюсь! Неужели это так трудно понять?! — вспылила она и со злобой посмотрела мне в лицо. В темных глазах блестели сдерживаемые слёзы.
— Эшли, — моя прогулка по минному полю продолжалась. — Я всего третий день в неизвестной для меня теме, касаемо вашего мира, и боюсь не меньше. Но, всё равно, не отталкиваю вас, зная, кто вы. А мне страшно так, что волосы на затылке шевелятся прямо сейчас.
— Так и не углубляйся в эту тему, — оборвала она мой поток. — Ты думаешь, это весело? Думаешь, круто быть тем, кто умеет менять обличие? Думаешь, нам так всё это нравится? — с каждым вопросом она начинала дышать всё тяжелее. Одинокая слезинка скатилась по щеке и она ее быстро ее смахнула. Прерывисто вдохнув, встала рядом со стулом и, прямо посмотрев мне в глаза, глухо произнесла. — Мы не выбирали быть такими. Я не выбирала. Если бы был хоть один маленький шанс быть такой как ты, я бы вгрызлась в него зубами.
От этого неожиданного признания в груди стало тяжело. Мне казалось, я физически ощущала, насколько ей больно. Я словно чувствовала ту силу, с которой она сопротивляется тому существу, что рвет ее изнутри. Но еще больнее было оттого, что я не знала, чем могу быть для нее полезной.
Не дождавшись моего ответа, Эшли схватила свой рюкзак и практически выбежала из комнаты, оставив меня в глубокой растерянности.
— Я бы тоже вгрызся в этот шанс, — тихо произнес Лиам и захлопнул ноутбук. — Для нее.
Вскинула взгляд на парня и не ожидала увидеть столько серьезности в его лице. Обычно дурашливый и абсолютно беспечный Лиам, сейчас являл собой средоточие хмурости и решительности. Не по годам взрослый и собранный.
— И давно она… боится? — спросила я робко.
— Давно. Но так, как сейчас, — полгода. Ровно с того дня, как первый раз перекинулся я.
Парень скинул ноги с кровати, оперся локтями о колени и, глядя в пол, запустил пальцы в волосы, с силой сжав их.
— Иногда ночами… — начал он едва слышно. — Я нахожу ее в подвале дома, лежащей на полу. Она плачет и царапает доски от боли сопротивления. Ты даже не представляешь, как сильно она боится, — заглянул он мне в глаза. — Волк зовет ее, но рядом с тобой, он затихает. Однажды она мне сказала, что рядом с тобой ей не больно.
— Рядом со мной? Но почему?
— Не знаю, — покачал он головой. — Я стараюсь, как могу, ее развлекать, отвлекать от того, что внутри. Спокойно реагирую, даже если она меня бьёт, не рассчитывая при этом сил, потому что ей тоже больно.
На глаза тоже навернулись слезы. Сложно сдержать поток эмоций, когда ты видишь, насколько тяжело человеку, которого считаешь своим другом.
— Ты можешь отвернуться от всех, — продолжил Лиам. — Не общаться хоть со всем колледжем, но не бросай её. Как брат тебя прошу.
Встала со стула и подошла к парню, который, судя по телодвижениям, тоже спешил покинуть мою комнату.