– А что показать? – поинтересовался Бомон.
– А что придумаешь, то и покажи.
Жорж взял в руки мушкет. Внимательно его осмотрел:
– Давно не чищен. Да и механизм износился немало, – через некоторое время вынес он вердикт.
– Это конфискат. В конце месяца сдадим по начальству, пусть оно решает: что в мастерскую, что на слом. Давай узнаем, вспомнишь ли ты ружейные приемы. В армии муштруют так, что даже если потерял память, руки сами вспомнят, что делать.
Жорж покрутил мушкет в руках, оценивая балансировку. Некоторое время постоял с закрытыми глазами, пытаясь пробудить в себе какие-то воспоминания или даже ощущения.
– Штыка не хватает, – наконец вынес он вердикт.
– Обойдешься без штыка. Уж чего нет, того нет.
Бомон приставил ружье к ноге, прикладом на землю. Постоял так некоторое время и принялся выполнять ружейные экзерсисы, по разделениям, постепенно ускоряя темп. Выполнив «на плечо», «под курок», «на караул», «на руку» и другие, Бомон продемонстрировал элементы боевых приемов, исполняя их четко и быстро. По мере выполнения приемов Жоржа окружили, находившиеся во дворе жандармы, чиновники и даже затесалась парочка посетителей.
Удар приклада о землю поставил точку в выполненном комплексе. Затем Бомон немного постоял и вдруг взорвался в стремительном калейдоскопе движений, слившихся в некий танец с оружием.
Из-за решетчатого забора жандармерии раздались аплодисменты прохожих, привлеченных необычным зрелищем.
– Однако! – только и смог сказать Лучани, и скомандовал. – Тома, забери мушкет!
А сам сержант-майор подхватил Бомона под руку и повлек в здание.
– Говорят ты механик?
– Я? – удивился Жорж.
– Ну, отремонтировал ты какой-то механизм на своей стройке?
– Механизм? Это наверно о той бочке, в которой мы размешиваем раствор. Какой же это механизм? Там простенькое устройство.
– Тома, бездельник! – закричал сержант-майор, длинный заходя в длинный коридор жандармерии. И тот час же в дверях образовался вышеозначенный Тома, все еще с мушкетом в руках.
– Тома, я вот что подумал. Ты говорил с утра, что у тебя там какой-то замок сломался.
– Так починили уже. Позвали слесаря, он и починил.
– Жаль. А больше ничего, что можно отремонтировать нет?
– Щеколду в кладовой давно надо подправить.
– Не то! Что-нибудь посложнее. Механизм какой…
Тома задумался и неуверенно предложил:
– У Дюбуа часы сломались.
– Это уже слишком!
– Тогда и не знаю.
– Ладно, иди, – произнес Лучани и пояснил наблюдавшему за этой сценой Бомону.
– Хотел проверить, какой из тебя механик. Ну да ладно. Пойдем, Дьордью.
В какой-то момент для Даида Лучани Бомон превратился из француза Жоржа в корсиканца Дьордью[19].
И себя в кабинете жандарм открыл шкафчик и достал бутылку вина и два серебряных стаканчика, покрытых искусной чеканкой.
– От отца досталось, – кивнул корсиканец на емкости, которые уже начал наполнять вином. – А тому от деда. И так далее. Практическая вещь. Всегда можно выпить с хорошим человеком, не опасаясь, что может не оказаться кружки или стакана.
– Это Каркаджола[20]! Прямиком с Баланьи! За Прекрасный Остров!
Жорж выпил вслед за хозяином кабинета, удивляясь тому, как повернулась беседа.
– Три вещи прославили Корсику: люди, собаки и вино! – продолжал Лучани. – Но я бы добавил еще и сыр. К такому вину нужны хотя бы два корсиканца и немного корсиканского сыра!
– Вы думаете, я корсиканец?
– Никаких сомнений, Дьордью. Для этого достаточно послушать, как ты говоришь! Мало ли что письмо написано на французском! Император тоже писал на французском! Я пишу на французском! Весь мир говорит и пишет на французском!
– А кольцо?
– А ты уверен, что затертая буква это «m»? на этом месте может поместиться и две буквы. Например, «l» и «g». И выходит не Бомон, а Балань![21] Тебе его дали на память о доме. Может быть такое?
Жорж задумался. Стройная версия отца Бруно теперь ему уже не казалась столь убедительной.
– И то что ты выбрал военную карьеру… А я не сомневаюсь, что ты был не просто солдатом, а скорей сержантом. То что выбрал стезю военного, только подтверждает, что ты корсиканец. Мы испытываем любовь к оружию с детства. Для корсиканца достойны три дороги чести: служба в армии, служба государству или… хм… свобода в маках[22]. Но последнее, я бы тебе не рекомендовал.
– Однако вы меня пригласили не для беседы о Корсике, – проговорил Жорж.
20
Carcajola – сорт вина с Корсики, известный во Франции с первой четверти 19 века, но чья история значительно старее. Производится в регионе Балань.