– Вполне. Ловкость рук и никакого мошенничества. Только вот что… Армия хоть и похожа на цирк, но это все же демонстрация боевого оружия, а не аттракцион на потеху публики.
И Реффи с сожалением отказался от циркового номера, согласившись, что черная повязка – это уже слишком.
– Кто в армии служил, тот в цирке не смеется, – сказал Бомон тоящему рядом Шеварди, когда Реффи укатил к себе в Медон.
– Знаешь, я много слышал нелицеприятных отзывов об армии, – засмеялся Шеварди. – но чтобы ее сравнивали с цирком!
– Тем не менее, это первое, что приходит в голову, глядя на попугайские цвета мундиров военных.
Позже, наблюдая прибытие на полигон свиты императора, Шеварди вспомнил о фразе отставного сержанта. Впрочем, сохраняя на лице почтительно-сосредоточенное выражение.
Что сказать о самой демонстрации?
Балет удался на славу! Император был впечатлен представлением.
Он забыл о своих болезнях, политических проблемах, о выборах нынешнего года, в результате которых оппозиция получила большинство в Законодательном корпусе и теперь угрожала самому существованию Второй Империи. Все было забыто. Император за много дней был в чудесном настроении. И пожелал увидеть бравых артиллеристов, продемонстрировавших исключительную выучку.
– А кто это взирает на нас со своей высоты? – поинтересовался Наполеон, указывая на стоящего на правом фланге Бомона.
Надо сказать, что Бомон, действительно, несколько нарушил порядок, не поедая начальство газами, а глядя с некоторым удивлением. Дело в том, что Бомон, неожиданно для себя нашел некоторое сходство императора Наполеона III с портретом барона Мюнхгаузена, нарисованного иллюстратором Гюставом Доре.
– Жорж Бомон, – пояснил полковник Реффи, сопровождавший высокое начальство. – Служащий полигона. Отставной сержант. Сегодня он исполнял обязанности наводчика.
– Отставной сержант? А смотрит так, как будто маршал. Впрочем, кто знает? Сколько сержантов выбились в маршалы!
При этом он посмотрел в сторону маршала Базена, недавно вступившего в командование императорской гвардией.
– Так это ты наводил орудие? – обратился Луи-Наполеон к Жоржу. – Из каких ты Бомонов? Английских, испанских, итальянских? Или вовсе Капет по крови[43]?
– Я из простых Бомонов, ваше императорское величество.
– А по лицу и не скажешь. Прямо принц или граф.
– Сир, это результат контузии, которую сержант Бомон поучил под Сольферино, – Шеварди поспешил пояснить неподвижность лица Жоржа.
– А, это ты, Маркиз! – милостиво вспомнил говорящего император. – Значит, это ты командовал сегодняшними стрельбами?
– Так точно, сир. Но должен сказать, что всю подготовку к демонстрации я провел совместно с Бомоном.
– И как всегда скромен! – произнес Луи-Наполеон, хотя, честно говоря, не был осведомлен, скромен ли Шеварди или хвастлив. Император играл роль милостивого государя, помнящего всех и вся, подобно его великому дяде. И эта роль императору нравилась.
– Порадовал, Маркиз! Быть тебе непременно полковником, при первой же вакансии! А молодцу, – Луи-Наполеон вновь указал на Бомона, – присвойте звание сержанта-майора. Заслужил.
Император осмотрел с ног до головы представительную фигуру Бомона, одетого в полувоенный костюм хорошего качества.
– Экий великан! – улыбнулся Император. – Ну, хотя бы, по нему сразу видно, что это определенно мужчина![44] А скажи-ка, сержант, как ты думаешь, сложно ли выучить такой меткости других наводчиков?
– Это возможно, ваше императорское величество! – ответил Бомон. – Тем более, это необходимо! Ведь митральеза более сложный механизм, чем обычное орудие. Подготовка расчета митральезы требует более длительного времени, чем обычного канонира. И стоило бы озаботиться этим уже теперь, ваше императорское величество.
Луи-Наполеон, который задал вопрос о подготовке наводчиков без особого умысла, только для того чтобы что-то сказать, удивился… Франция, конечно, великая страна, а французы великая нация, но сержант его удивил, удивил…
Император повернулся к генералу Лебёфу, командующему 6-м парижским корпусом. В недавнем прошлом Лебёф совмещал должность члена Артиллерийского комитета и генерал-инспектора артиллерийских и инженерных депо и парков императорской гвардии. В самое ближайшее время ожидалось его назначение военным министром.
43
Есть несколько независимых друг от друга ветвей аристократов разно происхождения, но с фамилией Бомон, как например «делатель королей», граф Уорвик. В числе таких аристократов были и принадлежавшие к роду Капетингов, такие как Эврё-Наваррские, имевшие права на титул графов Бомон.
44
Намек на известного авантюриста шевалье де Бомона, оказавшегося женщиной по рождению. Герой многих романов, в том числе романа В.Пикуля «Пером и шпагой».