Обмундирование, тесак, винтовка Шасспо, сто патронов, фляга с водой, и тридцать килограммов припасов в ранце. И унылый моросящий дождь, успевший превратить луга в мелкие озера, а дорогу в чавкающее болото, хватающее солдат за ноги. Как хорошо было в Баскони! Твердая почва, теплая сухая погода. А вьюки тащил мул. Как сейчас понимал несчастного мула старший капрал Дюпон!
Правой, левой! Раз, два!
– Держать строй! – орет ротный.
– Держать строй! – громко вторит лейтенант.
– Держать строй! – чуть тише повторяет капрал Дюпон.
Раз, два! Правой, левой!
Чертов дождь, чертова грязь, чертовы лужи, чертова вода в чертовых ботинках!
– Держать строй! – орет ротный.
Левой, правой! Дневной переход двадцать – двадцать пять километров. Это ж сколько шагов?!
– Малый привал! – неожиданно командует ротный. – Поправить обмундирование!
– Мы же всего полчаса шли? – удивляется Жан-Красильщик.
Специально так формировали взвод или нет, но каждый шестой в нем носил гордое имя Жан.
– Первый привал дается, чтобы все поправили, что у кого неправильно застегнуто или сбилось, – ответил Гаспар, прошагавший за свою жизнь немало миль контрабандными тропами.
– Да где тут присесть можно? Везде грязь и лужи!
– Прояви смекалку! – отрезал старший капрал и скомандовал. – Всем сменить носки, переобуться, поправить обмундирование, перестегнуть, перевязать, перемотать все что мешает или трет.
Рядом подобные советы раздавали другие сержанты и капралы батальона. Этого не потребовалось бы, послужи солдаты подольше. Несколько маршей, когда ноги стерты до кровавых мозолей, а неудачники падают в обморок, быстро приучают к правильному отношению к обмундированию и заботе о нем. А теперь Гаспару приходится служить нянькой.
– Как тебя, Леон? Почему сумка с патронами раздулась как беременная корова? Все лишнее переложить в ранец! Стой! Сумка должна висеть на ремне, как и подсумки. Это же относится и к фляге. Всем внимание! Посмотрите на этого галльского льва! Если вы захотите получить одышку или потерять сознание, как мадмуазель, следуйте его примеру. Знаете, почему ремни ранца идут через плечи вниз к поясу, а не крест накрест? Чтобы ничто не давило на грудь и не мешало дыханию. Через плечо можете носить только тесак и орденскую ленту. Когда получите.
– Рота строиться! – рявкает капитан.
Ну вот! Отдохнул, называется! Слава богу, хоть носки сменил. Насколько только их хватит?
Вновь шагать час по нескончаемой дороге до следующего привала. И еще одного. И еще… Спасительные 10 минут передышки, когда каждый падал там, где его застала команда. В лужи, в грязь.
И вновь в путь… Ротный охрип от требований держать строй. И все равно рота безобразно растянулась. Впрочем, остальные роты представляли не менее жалкое зрелище. Внимание офицеров и сержантов батальона теперь сосредоточилось на том, чтобы никто не отстал.
– Подтянись, – командовал Дюпон. – Кто отстанет от меня больше чем на десять шагов, будет чистить сортиры до скончания века!
– Сколько там того века осталось, – бурчит кто-то позади.
Ничего! Непогода подруга контрабандиста! Сколько троп истоптано под ливнем или снегом. А тут какой-то моросящий дождик! Нам это нипочем, мы даже песенку споем. Мысленно, чтобы не сбить дыхание.
Звук шагов. И еще, чей-то мат.
Боже, этот ранец тяжелей, чем все мои грехи!
Грязь, грязь, грязь… Грязь с каждым шагом. И нескончаемый моросящий дождь. Надеюсь, мы не идем к своему Ватерлоо[54]?!
– Рота, стой! – хрипит капитан.
Слава тебе, Всевышний! Привал!
На ночлег остановились в деревушке с воинственным названием Марс-ла-Тур. Батальонные интенданты забегали по деревне и солдаты впервые за день нормально поели. Причем получили горячую пищу. А кто-то раздобыл у местных и вино. Погреться. А главное, смогли немного просушить одежду.
Утром, на построении, ротный командир зачитал приказ о назначении главнокомандующим Рейнской армией маршала Франсуа Ашиля Базена. А затем сообщил, что батальону приказано следовать к Резонвилю. Это всего какая-то миля, семь километров! Там они соединятся с дивизиями 6-корпуса и будут распределены по частям.
54
Французская историография объясняла поражение Наполеона под Ватерлоо тем, что дождь помешал французским войскам начать атаку с утра. А когда атака стала возможной, к Ватерлоо прибыл 50-тысячный прусский корпус, чье появление переломило ход битвы.