Наагасах обнаружился прямо у двери и, судя по взгляду исподлобья, готовился положить охрану голыми руками. Явление принцессы стражники встретили одновременно облегчёнными и раздосадованными взглядами. Лаодонии пришлось подавить страстное желание броситься на шею мужчине. Остановившись, она обеспокоенно его осмотрела и встревожилась ещё больше.
Сейчас наагасах был бледнее господина Ссадаши и выглядел откровенно нездоровым. Чёрный цвет одежды только подчёркивал его болезненный вид и придавал облику трагичной траурности, словно мужчина принёс плохие вести. Увидев Лаодонию, он слабо, но очень светло улыбнулся, и девушка вернула ему улыбку в сто раз более солнечную.
– Наагасах, как вы? – Лаодония переступила порог, игнорируя слабую попытку стражи оставить её. – Выглядите вы не очень хорошо.
– Всё в порядке, – отозвался Шаш, и девушка смущённо потупила взгляд, когда он слегка повернул голову.
Сегодня шею закрывать он не стал, и уже отцветающий синяк сразу бросился в глаза.
– Вы не против прогуляться?
– Госпожа… – начала было появившаяся за спиной принцессы Мьерида.
– Не против. Наагасах уже доказал, что в разы благоразумнее меня, – Лаодония коротко посмотрела на няню и поспешила взять наагасаха под локоть.
Ей очень хотелось поддержать его. Почему-то казалось, что он мог упасть. Недовольная няня пошла за ними в некотором отдалении, позволяя им поговорить уединённо.
– Вы плохо выглядите, – Лаодония обеспокоенно смотрела на бледное лицо нага.
– Мне определённо лучше, – тот вновь слабо улыбнулся.
– Вам было бы лучше, если бы не таскали меня ночью в такую даль. Вы могли упасть, – неодобрительно проворчала девушка. – Лучше бы спали. Сами же говорили, что рядом со мной вам становится лучше.
– Пока вы в моих руках, я бы не смог упасть. То есть… – мужчина прикрыл глаза. – С вами бы в любом случае было бы всё хорошо.
– Да я не о себе волнуюсь, глупый вы! – не выдержала Лаодония.
– А я очень о вас переживаю, – тихо выдохнул Шаш. – И хотел… очень хочу… Мне нужно поговорить с вами.
Плохое предчувствие вновь дало о себе знать. Лаодония напряглась и попыталась вспомнить, не шептал ли ей чего ночью наагасах.
– Я очень виноват перед вами, – начал мужчина, и рука под пальцами девушки напряглась. – Я поступил эгоистично, решив, что могу не просто добиться вашего расположения, но и… всё решить.
– О чём вы? – почему-то Лаодония подумала, что наагасах сейчас заявит, будто и не испытывает к ней симпатии. – Что бы вы ни сказали, я вам не поверю!
На лице мужчины отразилась настоящая мука.
– Я очень виноват, – тихо-тихо протянул он. – Я совершенно не подумал о ваших страхах.
Лаодония резко остановилась, вынудив остановиться и его. Наагасах развернулся к ней лицом и, взяв её ладони, поднёс к своему лицу для поцелуя.
– Вы меня ужасно пугаете, – с дрожью призналась девушка. – Чего я так боюсь, что вы теперь себя вините?
– Меня, – просто ответил Шаш. – Мой народ. И я не могу защитить вас от этого страха.
Лаодония растерянно заморгала.
– Уверенна, что смогу это преодолеть, – впрочем, в голосе уверенности не было, но исключительно из-за непонимания, к чему клонит наагасах.
– Я тоже был уверен, что смогу с этим справиться, – признался мужчина. – Я не воспринимал всерьёз ни силу ваших страхов, ни последствия. Осознал только… недавно.
– Вы меня уже сердите, – призналась напряжённая принцесса.
– Я наг и… немного наагашех, который влюбился, – Шаш виновато улыбнулся. – Мои инстинкты требуют защищать и оберегать вас. Они требуют сделать всё, чтобы вы были в безопасности и вам ничего не угрожало. Но, – он осторожно коснулся ссадины на её шее, – именно из-за меня вы всегда в опасности.
– Глупости! – решительно мотнула головой Лаодония.
– Вы не понимаете…
– Так объясните! – сердитая девушка отошла от него на шаг. – Что вы мне хотите сказать?