Дейш запустил руку под меховое одеяло и уверенно погладил круглый живот. Ему ответили возмущённым толчком. Его сыну не нравилось, когда его беспокоили.
– Вот нахал, – в рокочущем голосе Дейша зазвучали ласковые нотки. – Мать бы хоть пожалел.
Тейсдариласа же удовлетворённо улыбнулась. Ей нравилось ощущать шевеление внутри. Оно успокаивало её. Затишье же, наоборот, вызывало страх, что жизнь внутри неё умерла.
– Он точно должен быть таким большим? – Дейш уже сбился со счёта, сколько раз задавал этот вопрос. – Я видел других беременных женщин, и они так не раздавались.
– Ты не обращал внимания, – хрипло предположила Дариласа.
– Может быть, – не стал спорить с ней Дейш. – Но если ребёнок будет слишком большим, то как ты его родишь?
– Я справлюсь.
Дейширолеш почувствовал раздражение. Тейсдариласа всегда вела себя так, словно справится с чем угодно. Она будто бы не понимала его переживаний. Возможно, она пыталась таким образом успокоить его, но Дейш чувствовал себя так, словно его обманывают. И ещё он чувствовал себя слегка виноватым. Потащив жену и сына в путешествие, он как-то не подумал о том, что Тейс в её положении будет тяжело. На момент начала путешествия живота ещё не было, и выбитый из колеи Дейш даже не подумал о том, что к тому времени, когда они доберутся до Зайзишара, его ребёнок уже будет готов родиться. Нужно было просто отменить эту поездку и спокойно дождаться рождения сына! И к Тёмным, что для этого пришлось бы нарушить более чем годовые планы!
– Извини, я был расстроен и зол и совсем не подумал о том, что тебе будет слишком тяжело, – проворчал Дейш.
Дариласа просто улыбнулась и ласково погладила мужа по животу. Пресс его резко сократился, а сам Дейш возмущённо зашипел.
– Ты специально?
Тейс тут же отдёрнула руку и виновато посмотрела на мужа.
– Тейс, имей совесть! Я же не каменный! Помни о том, что нам ещё после рождения ребёнка два месяца ничего нельзя будет.
– Прости, – прошептала Дариласа, едва сдерживая улыбку.
Дейш только негодующе фыркнул и набросил покрывало на паховые пластины.
– Мучение ты… – с непередаваемыми интонациями протянул он.
Наутро весь Зиишиир гудел, переваривая новость о беременности наагашейдисы. Наагариши до сих пор пребывали в ужасе. Сама цель визита наагашейда отошла на второй план, и всю оставшуюся ночь наги отдавали распоряжения на счёт охраны повелительницы и наследника.
К утру все заледенелые, отполированные хвостами тропинки исчезли. Лёд вырубили, а снег плотно утрамбовали, чтобы не дай боги беременная госпожа не поскользнулась. А каждый мужчина в поселении знал, что ему нужно проявлять повышенную осмотрительность, если в поле его зрения окажется наагашейдиса или юный наагасах.
Гостей никто не беспокоил, позволяя им отдохнуть после дальней дороги. Но уже ранним утром, когда позднее зимнее солнце даже ещё не думало подниматься из-за горизонта и на небе царила ночь, на улицу, зябко кутаясь в шубу, выполз наагариш Делилонис. Вместе с ним выскочила Ракшан. Кошка, временно позабыв о собственной мерзлявости, опустив нос к снегу, стала бегать вокруг дома, что-то выискивая. В конце концов, она враскоряк присела у сугроба и задрала вверх хвост. Наагариш, позёвывая, терпеливо ждал, пока она закончит свои дела.
Только они скрылись за дверью, как на улице показался опекун наагашейдисы. Голый по пояс. Не успели наги, выставленные для охраны гостей, поразиться его виду, как Вааш нагрёб снега из ближайшего сугроба и с уханьем начал им обтираться. Покрывшись тоненькой корочкой льда, довольный наг пополз обратно в дом. Менее чем через минуту оттуда раздался негодующий вопль.
Ещё через несколько минут из того же дома – их всё же разместили вместе – выполз наагалей Ссадаши. На юном, по меркам его народа, наге была только длинная тонкая рубашка, но ночной холод нисколько юношу не смущал. Вдохнув ледяной, едва ли не похрупывающий воздух, наагалей удовлетворённо протянул: