— Остаются астрономические наблюдения...
— Милая! Здесь прошли сто кораблей и двести практикантов. Каждой звездочке вымерен параллакс, поставлен спектрометр. Неужели что-нибудь неоткрытое на мою долю оставили?
— Но мы идем новым маршрутом.
— Который на целый гигаметр отстоит от старого? Да такое расстояние во Вселенной все равно что две соседние муравьиные стежки на Земле. Нет, лучше сотвори нам ужасненькое древнюсенькое привиденьице. В цепях и в саване. Сумеешь?
— Уже! — скучно заметила Наава. — Ты такое хотел?
Мак повернулся — и обмер. Левый экран неестественно и призрачно засветился, на нем проступили темные линии скелета, сидящего нога на ногу и этак небрежно покачивающего стопой. Ребра ритмично двигались — голый скелет отчетливо дышал.
— Тонкая работа. Приодела бы его, а? Неудобно...
В ответ колоратор Наавы запылал цветом опасности.
— Экраны отключены... Острый фон лезет...
У скелета отвисла челюсть.
— Постой. Так это не ты нарисовала?
Ну и ну! Значит, врезались в поток, пробило защиту, излучение сквозит через организм, и собственный рентгеновский снимок Мака ударяется в слепой экран. Повторяя движение стажера, скелет крутнулся, наклонился к обрезу экрана:
— Уровень радиации, быстро!
— Не могу. Зашкалило приборы.
— Что за бортом?
— Жесткие гамма-кванты.
— Фронт, направление, скорость — черт возьми, ты разучилась обращаться с цифрами?
— Токи в проводах щиплются... Помехи...
— Только этого не хватало! Сколько продержишься?
— Час. Или секунду... Помехи...
— Сними все сигналы. Законсервируй память. Оставь минимальное наблюдение.
— Отключаюсь.
Ой-ой-ой, и вправду смерть — лучшее лекарство от скуки. Рентгеновская звезда, как ее раньше не обнаружили! Радиация пронизывает корабль, грозит лучевой болезнью, а защита «Тополя» на рентгеновский диапазон не рассчитана. Что делать? Может, взять да и разогнать корабль? По касательной, под острым углом навстречу потоку, а? Единственный шанс — сложением скоростей поднять энергию соударения летящих от звезды частиц с усиленной лобовой защитой корабля. Это породит встречный ливень вторичного излучения, ослабит проникающую радиацию... Пожалуй, так. Но лучше посчитать...
Мак тронул блок прогнозов и недобрым словом помянул перемычку. Один-единственный шанс — и то не обсчитать. Придвинул губы к микрофону трансляционной сети:
— Эдель! Внимание, Эдель! Рентгеновское излучение прорвало защиту. Повторяю, излучение прорвало защиту. Пробую скачком преодолеть поток. Прими меры безопасности. Через двадцать секунд поднимаю перегрузку до шести «же». Эдель, прими меры...
— Подожди, Мак! Не смей этого делать! — раздался громовой голос из динамика. — Я сейчас...
Ах, ты, оказывается, в каюте!
— Прими аварийные меры безопасности. Форсирую реактор.
— Стой, Мак! Немедленно уберись от пульта!
— Даю отсчет. Пять. Четыре. Три...
— Стой же, соп... Я кому говор-рр-рррр...
Перегрузка заткнула ему рот.
На левом экране скелет человечка сгорбился, между ребрами часто-часто затрепыхалось сердце. Мак не знал, сколько прошло времени. Впадал в какое-то забытье, приходя в себя, смотрел в кроваво светящийся колоратор. Экранный двойник неуклюже повторял каждое движение, и Маку начинало казаться, что за ним следит призрак Эделя. Один раз очнулся от удивительной легкости. Подождал, пока рассеется перед глазами белая пелена. В пилотском кресле сидел Эдель в незашнурованном противоперегрузочном костюме. Локти и колени пилота были ободраны и в крови.
— Зачем... ты?!! — спросил он, не открывая глаз. Дыхание вырывалось со свистом, и голос был не его. — Непроверенный режим... Без расчета...
— А ты считал, когда тянул рулевую тягу?
— Какую... тягу?..
— «Оседлавший ракету»! Забыл?
Это сорвалось случайно, но Мак не жалел. Хотелось уязвить командира, напомнить легенду его жизни, намекнуть, что нельзя жить прожитыми легендами, что и его, Мака, подвигу тоже пришло время. Эдель открыл глаза, посмотрел на стажера.
— Дурак! — сказал он неожиданно окрепшим голосом.
Мак участливо прикоснулся к клавиатуре Наавы:
— Возрастает?
— На ноль три десятых в час.
Все правильно. Еще не пересекли ось потока.
— Эдель! Убежден, что поступил правильно. Спасение в скорости. Скорость сама создает против излучения дополнительную броню...
— Мне вбивали в голову — надо бежать, а не идти навстречу.
— Но это особый случай, всего не предусмотришь, Эдель. У реактора есть аварийный запас мощности. Давай, а? Еще примерно четверть часа...