И только замечание серпа-помощника Рэнд отличалось от банальностей остальных приспешников.
— Ты не в ответе перед ними, — заявила она. — Ни перед обществом, ни перед другими серпами. Но ты сам создаешь себе врагов, и это пора прекратить.
Проще сказать, чем сделать! Годдард был человеком, определявшим себя не только по тому, что он защищает, но и по тому, против чего он борется. А боролся он против благодушия, фальшивого смирения и ханжества серпов старой гвардии, которые крали у самих себя радость своего призвания. Умение создавать врагов было самой сильной чертой Годдарда.
А потом один из недругов упал прямо ему в руки. Вернее, прибыл на лифте.
— Простите, ваше превосходительство, но он заявляет, что он святой и выступает от лица тонистов, — сказал Спитц — один из серпов-юниоров, посвященных после гибели Великих Истребителей. Страшно нервничая и рассыпаясь в извинениях, он старался смотреть на всех сразу — Годдарда, Ницше и Рэнд — словно опасался нанести им непростительное оскорбление, если не включит их в общий разговор. — Мне не следовало бы подпускать его к вам… в смысле, надо бы просто его выполоть… но он утверждает, что вам понравится то, что он скажет.
— Если бы Сверхклинок выслушивал все, что мелет каждый тонист, — отрезал Ницше, — у него не осталось бы времени ни на что другое.
Но Годдард остановил помощника движением руки.
— Убедитесь, что он безоружен, и отведите в зал для приемов. Ницше, иди с серпом Спитцем. Составь собственное мнение об этом тонисте.
Ницше фыркнул, но все-таки отправился с серпом-юниором, оставив Годдарда наедине с Рэнд.
— Думаешь, это Набат? — спросил Сверхклинок.
— Похоже на то.
Годдард осклабился.
— Сам Набат нанес нам визит! Чудеса да и только!
Человек, ожидавший его в зале приемов, выглядел внушительно в своем церемониальном наряде. По обеим сторонам от него стояли серпы Спитц и Ницше, крепко держа его за локти.
Годдард устроился на собственной «скамье внимания». В отличие от тронов Великих Истребителей, она не была чванливо вычурной, однако вполне соответствовала своей цели — приводить зрителя в благоговейный трепет ровно в той мере, в какой необходимо.
— Чем могу помочь? — начал беседу Годдард.
— Я хочу предложить свое посредничество в установлении мира между серпами и тонистами.
— Ты тот самый «Набат», из-за которого у нас столько проблем? — спросил Годдард.
Визитер немного помялся, прежде чем заговорить.
— Набат — мое создание. Декоративная фигура, не более того.
— Да кто ты такой, черт возьми? — вклинилась Рэнд.
— Меня зовут Мендоса, — ответил он. — Я курат, от которого Набат всецело зависел все это время. Я настоящий руководитель движения тонистов.
— Мое мнение по поводу тонистов общеизвестно, — отметил Годдард. — Они бич этого мира, и их необходимо выполоть. Почему я должен прислушаться к твоим словам?
— Потому, — ответил Мендоса, — что именно я вооружил свистов в Субсахаре — противостоящем тебе регионе. После той атаки настроения в регионе стали значительно более дружелюбными по отношению к тебе, Сверхклинок, не правда ли? На самом деле сейчас оба претендента на пост Верховного Клинка — представители нового порядка. А это значит, что на ближайшем конклаве Субсахара объявит себя твоим союзником.
Годдард на мгновение лишился дара речи. То свистовское нападение пришлось как нельзя кстати, он сам не смог бы организовать его в более удачное время. Оно отвлекло внимание от Высокоградской прополки и заодно помогло избавиться от проблемного Верховного Клинка.
— Сверхклинок не нуждается в твоей помощи, — набросился было на пришельца Ницше, но шеф вновь заткнул его одним жестом:
— Не торопись, Фредди. Давай выслушаем, что предлагает добрый курат.
Мендоса набрал в грудь воздуха и приступил к изложению дела.
— Я могу мобилизовать самых агрессивных тонистов и устроить нападения на администрации в регионах, которые ты считаешь враждебными.
— И чего ты хочешь взамен?
— Права на существование, — сказал Мендоса. — Ты прекратишь нападения на тонистов, и они получат статус защищенной группы.
Годдард ухмыльнулся. До сих пор он не встречал тониста, который бы ему понравился, но этот раздражал его все меньше и меньше.
— И ты, конечно, хочешь стать их Верховным Куратом.
— Если мне предложат эту должность, не откажусь, — признался Мендоса.
Рэнд сложила на груди руки, демонстрируя, что визитер ее не убедил и она ему не доверяет. Ницше, которому уже столько раз заткнули рот, не решился высказать свое мнение. Он просто выжидал, как поступит начальство.