— Перышко хочет, чтобы ты вела один из кораблей, — сказал Грейсон. — Похоже, ты больше, чем кто бы то ни было, квалифицирована и уважаема для этой работы.
Анастасия ответила не колеблясь:
— Ни за что! Не имею никакого желания все бросить и провести многие годы в жестяной банке, которую несет сквозь космос.
— Я знаю, — сказал Грейсон. — И Грозовое Облако знает, и Перистое. Но еще они знают тебя, Анастасия. Они точно знают, что заставит тебя передумать.
И показал на что-то за ее спиной.
Когда Цитра обернулась и увидела его, она не поверила собственным глазам. Она решила, что это галлюцинация, что из-за недостатка сна собственное воображение играет с ней злую шутку.
Она сделала несколько шагов, но остановилась, словно испугавшись, что если подойдет слишком близко, то пузырь лопнет, и хрупкий призрак Роуэна рассеется в воздухе. Но он побежал ей навстречу, и вот она тоже бежит, ноги движутся сами по себе. Вероятно, она и Роуэн выросли в такие значительные величины, что стали как две планеты, — притяжению между ними невозможно было сопротивляться. Когда они обнялись, они чуть не сбили друг друга с ног.
— Где ты…
— Я думала, что никогда тебя не увижу…
— Твои передачи…
— Когда тебя схватили, я подумала…
И они рассмеялись. Они не могли закончить ни одну фразу, но это не имело значения. Не имело значения ничего, что произошло до этого мгновения.
— Как ты сюда попал? — удалось ей спросить наконец.
— Прокатился тут с кучкой мертвяков, — ответил он. В любой другой ситуации это сообщение потребовало бы разъяснений, но не сегодня.
Анастасия обернулась и взглянула на Грейсона, Джери и Фарадея, державшихся на расстоянии, чтобы не мешать их воссоединению. И тут она осознала, что Грозовое Облако, как всегда, оказалось абсолютно право. У нее была одна-единственная причина, чтобы остаться: найти Роуэна. Она подозревала, что больше никогда не увидит своих родных. Они примирились с ее смертью несколько лет назад, так разве может она заново вернуться в их жизнь? И ее расследование против Годдарда закончено. Как им воспользуется мир — это дело самого мира. Она не хотела быть великим серпом Анастасией, так же как Роуэн не хотел быть ужасным серпом Люцифером. Обоих здесь, на Земле, не ждало ничего, кроме вечной и нежеланной славы. Цитра Терранова никогда ни от чего не убегала, но она умела определять момент, когда приходит время двигаться дальше.
— Погоди минутку, — попросила она Роуэна и двинулась к человеку, который наставил ее на этот странный путь.
— Почтенный серп Фарадей. Майкл. Спасибо за все, что вы для меня сделали, — сказала она. Потом стянула с пальца кольцо и положила ему на ладонь. — Но серпа Анастасии больше нет. Хватит с меня смертей и убийств. С этого момента я хочу, чтобы в моей жизни была только жизнь.
Он кивнул, принимая кольцо, и Цитра вернулась к Роуэну.
— Я все еще не понимаю, где мы и что тут происходит, — сказал Роуэн. — И что это там — ракеты?
— Неважно, где мы, потому что мы отсюда сваливаем, — ответила Цитра. — Готов прокатиться еще разок?
Джери вернулся/ась на грузовое судно после того, как последний контейнер сгрузили на пристань. Грейсон ушел незадолго до этого, приняв приглашение Перистого Облака провести ночь в одном из заброшенных жилищ на главном острове. И хотя Облако предложило Джери то же самое, он/а отказался/ась.
— Мне привычнее на корабле, — ответил/а Джери. Но Перышко, которое, по сути, представляло собой Грозовое Облако 2.0, видело притворство Джери насквозь.
— Не обижайся, что Грейсон не позвал тебя с собой, — сказало оно. — Ему нужно уединение, чтобы без помех поговорить с Грозовым Облаком. Его наушник здесь не работает, а проводная связь такая неудобная.
— То есть ему приятнее разговаривать с Грозоблаком, чем со мной.
— Сегодня больше, чем когда бы то ни было, Грейсон нуждается в его совете.
— Оно не имело права так со мной поступать!
Перышко помолчало, прежде чем заговорить снова:
— Не имело. Но у него совсем не оставалось времени. Поступить так было необходимо. Критически важно, иначе весь проект на атолле пошел бы коту под хвост. Грозовое Облако умоляет тебя о прощении.
— Тогда пусть само мне это скажет.
— Оно не может. Ты в статусе негодного.
— Смогло же оно украсть меня без разрешения, значит, может хотя бы раз нарушить собственные законы и извиниться!