— Мне надо стать общественным деятелем, — сказал он. — Расскажи миру обо мне… но на моих условиях.
Мендоса посмотрел на него и заулыбался. Грейсон почти что видел, как закрутились шестеренки в голове курата.
— Да, — проронил Мендоса. — Мы должны хорошо тебя продать.
— Продать? — переспросил Грейсон. — Вообще-то это не то, что я имел в виду, я же не кусок мяса.
— Верно, — согласился курат. — Но правильная идея, поданная в точно рассчитанное время, может доставить такое же удовольствие, как и отличный бифштекс.
Именно этого Мендоса и дожидался! Он ждал разрешения обставить подмостки для выхода на них героя. Идея должна была исходить от Грейсона, потому что если бы ее выдвинул Мендоса, парень заупрямился бы. Возможно, это дурацкое похищение имело и положительные последствия — оно открыло Грейсону глаза, заставило взглянуть на дело в широкой перспективе. И хотя курат Мендоса сам втайне сомневался в своем тонизме, в последнее время присутствие Грейсона заставило его усомниться в собственных сомнениях.
Мендоса был первым человеком, поверившим Грейсону, когда тот сказал, что Грозовое Облако по-прежнему разговаривает с ним. Курат почувствовал, что вокруг этого парня выстраивается некий грандиозный замысел, и кто знает — может, Мендосе в этом плане тоже найдется местечко?
— Ты попал к нам не просто так, — сказал он Грейсону в тот знаменательный день. — Это чудо — Великий Резонанс — резонирует во многих смыслах.
И вот спустя два месяца, сидя в машине и обсуждая великие планы, Мендоса ощутил, как силы и отвага наполняют его. У сидящего рядом скромного молодого человека есть высокое предназначение: поднять веру тонистов, а с нею и его, Мендосу, на совершенно новый уровень.
— Первым делом тебе понадобится имя.
— У меня уже есть имя, — сказал Грейсон, но Мендоса отмел его замечание.
— Оно заурядное. Тебе надо подать себя миру как нечто совершенно неординарное. Что-то такое… ультра-супер. — Курат взглянул на собеседника, пытаясь увидеть его в более возвышенном, более лестном для того свете. — Ты бриллиант, Грейсон. И чтобы ты засиял, нам надо заключить тебя в достойную оправу!
Бриллианты.
Четыреста тысяч бриллиантов, заключенные в склепе внутри другого склепа, утеряны, покоятся на дне океана. Стоимость каждого из них недоступна пониманию смертных. Ибо это не обычные драгоценности. Это камни серпов.
Примерно двенадцать тысяч таких бриллиантов красовались на пальцах живых серпов — ничтожное количество в сравнении с самоцветами, находящимися в Хранилище Прошлого и Будущего. Их там было достаточно для удовлетворения нужд человечества в прополках на многие эпохи вперед. Достаточно, чтобы надеть на пальцы новых серпов от нынешнего времени и до конца света.
Они были идентичны. Они были совершенны. Ни единого изъяна, кроме темного ядра, — но оно было не изъяном, а элементом дизайна.
«Наши кольца — напоминание о том, что мы усовершенствовали мир, который нам подарен природой, — объявил Верховный Клинок Мира Прометей в год Кондора, когда был учрежден Орден серпов. — Такова наша натура… превосходить натуру». И никогда правота этого утверждения не была так очевидна, как при взгляде на кольцо серпа: всматриваясь в его темное сердце, человек испытывал иллюзию, что глубина в нем выходит за пределы занимаемого им пространства. Глубина за границами природы.
Никто не знал, как они были сделаны, ибо любая технология, не контролируемая Грозовым Облаком, — это, считай, потерянная технология. В мире существовало лишь несколько человек, действительно разбирающихся в том, как работают те или иные вещи. Все серпы знали, что их кольца каким-то таинственным образом связаны между собой, а также с банком данных сообщества серпов. Поскольку Орден не подлежал юрисдикции Грозового Облака, сбои, «глюки» и прочие неприятности, омрачавшие отношения между людьми и компьютерами в минувшие времена, были в серверах серпов делом обычным.
А вот кольца никогда не давали сбоев.
Они делали то, для чего были предназначены: вели учет выполотым; считывали ДНК с губ тех, кто целовал камень с целью получить иммунитет; начинали светиться в знак того, что тот или иной человек обладает иммунитетом.
Но если спросить серпа, каков наиболее важный аспект его кольца, серп наверняка повернет бриллиант к свету, полюбуется его блеском и скажет, что кольцо прежде всего является символом Ордена и постмортального совершенства, показателем высокого статуса и… напоминанием о глубокой ответственности серпов перед миром.