— Нет, я батю не для того в такой час повстречал, чтоб теперь потерять, — возразил Василий.
— Нам бы как-нибудь ухитриться обличье твое поскорей изменить, а уж тогда без особой опаски быть можно, — сказал старик.
Алексей подумал и поддержал слова Прохора:
— Правильно он говорит, нельзя рисковать. Если посчастливилось вырваться, то свободу надо беречь. Мы еще пригодимся в жизни. Нужно к Нижнему поодиночке нам пробираться. А явка будет у брата Дениса Юрлова. Андреем его зовут. Андрей Юрлов. В Сормове он, на заводе работает.
Сквозь лесную чащобу пробивался запоздавший рассвет. Вот и росстани — в глухом лесном бездорожье. Прохор обнялся и поцеловался с Агутиным и с Алексеем, крепко пожал руку Василия.
— Ну, ступай, Прошка... Ступай, «Иван», — похлопал старик Агутин его по плечу. — Давай тебе бог удачи.
— Увидимся, Проша? — спросил на прощание Алексей.
— Ага, — кивнул Прохор. — Своих людей искать будем, через них и свидимся где-нито.
Проблуждав по чащобе, Прохор вышел на лесную дорогу. Шел по ней и обдумывал на ходу, что сказать о себе, когда встретится кто-нибудь. Каким окажется встречный? Злым или добрым человеком?
И первая встреча произошла. Лесную дорогу пересекала другая, менее проторенная. По ней шла пегая лошадь, таща за собой волокушу с длинным березовым стволом. Вершина березы скребла по земле, оставляя темную борозду. Рядом с лошадью шел мужик с черным закопченным лицом, на котором выделялись белки больших выпуклых глаз. Усы и борода у мужика были тоже черными, и между ними розовели губы.
— К нам, что ль? — окликнул он Прохора.
— К кому к вам?
Мужик придержал лошадь.
— Прокоп Михеич сказывал, два парня должны прийти. Из Выселков, что ли... Тимон с Кирюхой да с Ванькой Косым угли повезли, а нам одним не управиться. Прокоп-то Михеич нас заверял...
— А вы кто? — спросил Прохор.
— Да углежоги. Вон, чуешь?.. — потянул мужик носом воздух.
Прохор принюхался. Откуда-то доносило дымком.
— Так ты к нам иль нет? — спросил еще раз мужик.
— А хоть бы и к вам, — нерешительно проговорил Прохор. — Если примете...
— От Прокопа Михеича, значит?
— А кто он такой?
— Прокоп-то Михеич?.. Вот те на!.. Подрядчик наш. Что ль ты не знаешь его?
— Не знаю, дядя, — признался Прохор и подошел ближе. — А если вам нужно помочь, я с охотой пойду.
— А ты кто?
— Видишь — парень.
— А по прозванью как?
— По прозванью — Иван.
— Родом отколь?
— Не помнящий родства я.
— Как же тебя занесло сюда? — с любопытством спросил мужик. — Беглый, что ли?
— Беглый, — ответил Прохор. — От мельника убежал. Чудом спасся.
И на вопросительный взгляд мужика коротко рассказал историю, происшедшую лет шесть назад в Ракше, подставив на место работника, нанятого мельником, себя самого.
— Жена мельника спать ко мне в клеть пришла, а хозяин-то заприметил. Схватил топор да за мной... Как только вывернуться удалось.
— Жена мельника? — удивлялся мужик. — Ты скажи!.. Ух, и бабы же есть!
Он привел Прохора в свою небольшую артель. Углежоги жили в землянке с накатным бревенчатым потолком и забранными длинными плахами стенами. Неподалеку от их жилья возвышался земляной бурт, сквозь который просачивался сизый дымок. Там тлели березовые стволы, перегорая на уголь.
Угрюмый пожилой углежог исподлобья посмотрел на явившегося новичка, спросил:
— Вид... бумагу имеешь?
— Не, — качнул головой «Иван». — Как помню себя с малых лет — поводырем у нищего был. А летось, когда слепец помер, мельник в работники взял... Далече это отсюда, за Сызранью... Может, так бы и жил у него, да баба подпутала. Теперь туда вертаться нельзя, убьет меня мельник, — плел ставший «Иваном» Прохор и не знал, верят ему или нет.
— Рано ты, малый, родство свое позабыл, — заметил пожилой углежог.
— А на что помнить-то, Пантелей? — сказал мужик, которого Прохор встретил на лесной дороге. — Не знатность какая. Иван — значит и есть он Иван.
— Да мне что!.. Пускай, — сказал пожилой.
И углежоги приняли «Ивана» к себе.
Повстречался бы какой-нибудь человек на лесной тропе и удивился бы, увидав двух бродяг, а за ними — солдата. Не иначе как изловил солдат опасных людей и сопровождает их, держа винтовку наизготовке.
Алексей и Агутин жалели, что отпустили Прохора, Василий придумал, как им быстрее и безопаснее добраться до Волги.
Выйдя среди дня на лесную тропинку, они услышали вдали паровозный гудок. Эта тропинка и привела их к железной дороге. Алексей решил не оставлять Агутиных до тех пор, пока Василий не сменит свою солдатскую форму, переодевшись во что-нибудь более подходящее, но Василий не торопился с этим.