Перед деревней машине преградило дорогу стадо коров. Пастух, невысокий мужчина с небритым лицом, видно, был одних лет с Кардашем. Кардаш как в зеркале увидел себя и подумал: «Неужели и я такой старый?»
Бессонная ночь давала о себе знать: тяжелыми сделались веки, голова опускалась на грудь. Он ждал, когда стадо пройдет.
На дверях склада висел замок. Кардаш потянул его раз-второй, и он открылся. Промелькнула озорная мысль погрузить медную проволоку, что-нибудь из мелкого оборудования в машину — и пускай потом почешут затылок. В молодости он так бы и сделал, но начальнику управления такая шутка не к лицу, да и неизвестно, какой итог имела бы такая «операция».
Присел на ящик. Лучи солнца пробивались сквозь редкие облака-вату, нагревали землю. Кардаш закрыл глаза. Очнулся от голосов. Вокруг него сидела вся бригада.
— Вода холодная есть?
— Полное ведро, только из колодца, — подал ему воду парень с огненными волосами.
Кардаш взял ведро двумя руками, поднес его ко рту и стал жадно пить, чувствуя, как с каждым глотком тело оживает, наполняется прежней энергией.
— Хорошая вода. Фу, — отдышался начальник управления. — Поставь в тень, потом еще попить захочется, — сказал Казакевичу. — Может, немного помыться, как думаешь, мастер? — Он вспомнил, что мастера зовут Иваном Александровичем. Наверное, это его идея насчет телеграммы. Кардаш чувствовал, что мастер с таким же характером, как и он.
— Если нетрудно, полей немного, — попросил мастера и разделся до пояса. Жирок уже кое-где угадывался, но все же мускулы на зависть молодым.
— Не жалей воды, моряк, — кричал Кардаш и, прыская водой по сторонам, старательно мыл лицо, шею, будто нарочно приехал сюда, за сотни километров, ради этого. Затем попил еще воды, разулся и сел на землю.
— Чем будете сегодня заниматься?
— Есть чем, — ответил бригадир и засунул за голенище сапога пассатижи, нож, отвертку.
— Заниматься нечем, — встал Иван Александрович. — Все электроматериалы использованы. Столбы, кстати, бригада вручную ставила, хотя в управлении есть нужные машины.
— По проекту надо сделать демонтаж освещения и всего энергообеспечения местного колхоза.
— По возможности сделаем. Нас задерживают материалы. Когда вы брали группу на практику, то обещали обеспечить всем необходимым.
— Не я, а управление! — поднял указательный палец начальник.
— Это не имеет принципиального значения. Вы говорили, что наша линия нужна как воздух, что она очень важная. А что получается? Заведующий базой неизвестно почему не дает нам ничего. Почти неделю стоим без работы.
— Какой сукин сын! — стукнул себя по колену рукой Кардаш. — Выгоню или переведу в грузчики. Вот паразит! Говорите дальше, Иван Александрович.
Но, остановленный этой репликой, мастер растерялся и потерял мысль.
— Чего же вы, Иван Александрович? Слушаю внимательно. — Кардаш достал из кармана записную книжку, ручку и что-то записал.
— Да что там, — мастер попросил закурить, сделал несколько глубоких затяжек. — Не знаю почему, но Богдан сказал неправду. Делать нам нечего.
— Интересно, кто это еще к нам направляется? — сказал начальник управления, вглядываясь в приближающуюся машину.
Верткий «уазик» с выцветшим брезентовым верхом затормозил около склада. Водителем оказался начальник участка. Лихов обошел всех, подавая каждому руку. Вытер платком пот с лица.
— Предупредили бы, что едете к нам.
— Не министр и не начальник треста, чтобы предупреждать, — оборвал его Кардаш. — Прошу, товарищ Лихов, на свободное место около Ивана Александровича. Руководство должно быть в центре, чтобы монтажники видели. Кстати, вы знаете, что у бригады нет стройматериалов?
— Знаю.
— Они обращались к вам, товарищ Лихов? — Кардаш нажал на слово «товарищ».
— Конечно, — заспешил Лихов, — но где мне их взять? Бригады кадровых монтажников простояли на той неделе по сорок восемь часов. А это же пэтэушники. Им что, практика… Линия, если…
— Не если! — загремел начальник управления, и глаза его почти закрылись. — Практика, говоришь!.. — И хотел, видимо, добавить что-то сильное, но сдержался. — Эта линия главная на твоем участке, Лихов, и сюда надо перебросить немного материалов, пока с базы не завезут все остальное. Понял?
— Ясно.
— И хорошо. Один вопрос, можно сказать, решили. Так, Иван Александрович?
— Не знаю. Привезут материалы — значит, так.