11
О том, что телеграфистка Бетти исправила свое упущение, первыми на земном шаре узнали жители Диньдона. Столб дыма, стоявший в море, внезапно двинулся к берегу. Через некоторое время на горизонте показались мачты, затем закопченная труба, под ней грязные палубные надстройки и, наконец, черный ржавый борт, Еще раз наглядно продемонстрировав, что земля кругла, "Автоген" начал осторожно пробираться к берегу. Волны, бесцеремонно раскачивая, подбрасывали транспорт и разбегались в стороны. "Автоген" проваливался вниз, чтобы через минуту снова ринуться к небу. Этому пароходу не повезло - он был слишком велик для речных вод и слишком мал для морских. Поэтому малейшая качка выводила судовую команду из строя, а страховые компании из душевного равновесия. Хуже всех приходилось пассажирам. Попав на палубу "Автогена" и ничего не подозревая о коварном характере своего ковчега, первые минуты они простодушно любовались морем и солнцем, но уже через четверть часа намертво цеплялись за поручни и перила, от которых их уже невозмож-но было оторвать до конца рейса. Между прочим, предусмотрительная пароходная компания на оборотной стороне билетов сообщала мелким шрифтом, что уборка кают я палубы производится по окончании рейса за счет пассажиров. Но в финансовом отделе военного министерства сидели не крохоборы, и условия пароходства были безоговорочно приняты... Последний раз жители Диньдона видели настоящий корабль года три-четыре назад, когда в залив забрела роскошная яхта какого-то овощного короля, совершавшего кругосветное путешествие. Уяснив, что между Диньдоном и Дижоном существует некоторая разница и что последний вообще находится на суше в центре Франции, заблудившийся король вернулся на борт своей яхты, и через полчаса белоснежная красавица скрылась за горизонтом... Легко понять, что приближавшийся "Автоген", несмот-ря на свой неказистый вид, был встречен с большим энтузиазмом. Все население высыпало на берег. К счастью для спецгруппы "Панама", веселым волнам на этот раз скоро надоело пачкаться о грязный борт корабля, и они оставили его в покое. Генерал Дог снова ухватился за бинокль и навел его на пеструю толпу аборигенов, приветственно махавших с берега. Они мало чем отличались от соотечественников генерала. Разве лишь тем, что были более худощавы, подвижны и смуглы. На некоторых генерал разглядел очки, а один мальчишка, генерал готов был поклясться, держал в руках настоящий транзистор. Прутик выдвижной антенны нахально блестел на солнце. Помянув недобрым словом знатоков из управления разведки, посоветовавших прихватить с собой для упрочения контактов с населением большой контейнер жевательной резинки, упакованной в яркую фольгу, генерал приказал начать высадку на берег. Греческие моряки были уверены, что привезли в Диньдон ботаническую экспедицию. Застыв в удивлении, они смотрели, как "ботаники", натягивая на бегу мундиры и застегивая ремни, выскакивали из кают и строились на верхней палубе. Вдруг над одним из холмов поднялся дымовой сигнал. Это капитан Микки Маус, как было условлено заранее, поджег шашку. Он сигнализировал, что десант не встретит вооруженного сопротивления. Ветер подул к морю, и толпу европейцев окутала густая белая пелена. Когда она рассеялась, стало видно, как один за другим, держа винтовки в поднятых над головой руках, выходят на сушу солдаты в незнакомой форме. Мальчишка с приемником отыскал национальную программу, но радио, как всегда в тот час, жизнерадостно передавало родственникам и зна-комым имена жертв автомобильных аварий за прошедшие сутки. Никаких экстренных сообщений о начале военных действий в эфире не было... Отступив на всякий случаи за ближайшие заборы, мирные горожане старались запомнить все подробности этого бодрого утра. Они предвкушали интересное зрелище. И не ошиблись. Иноземные солдаты довольно быстро построились в ко-лонну. Офицеры, вытащив карты, посовещались, наметили маршрут, и военные двинулись к огородам. До них было рукой подать. Кроме того, в кустах неподалеку уже дымилась вторая шашка, подожженная Микки Маусом. Таким образом, была полная гарантия, что колонна не потеряет ориентировку. Солдаты не прошли и половины пути, как в воздухе послышался густой гул моторов. Он нарастал и нарастал. Казалось, гудело все небо. Скоро над Диньдоном появились четкие звенья громоздких четырехмоторных самолетов. Один за другим они разворачивались над городом и уходили дальше от берега. Первый самолет еще не успел скрыться из глаз, как от него отделились десятки точек. Они стремительно падали вниз, к земле. Через несколько секунд точки будто замерли в воздухе: над ними разворачивались купола парашютов. Освободившись от начин-ки, самолеты ложились на обратный курс. Десант был выброшен точно. Ветер медленно относил парашютистов к городу. Это была занятная картина. Казалось, над землей, все опускаясь и опускаясь, не спеша плыло белое облако. Оно постепенно таяло. Парашютисты приземлялись на улицах, во дворах, у виноградников. Если не считать, что один бедняга опустился на остроконечную верхушку городской башни и повис па пей, запутавшись в стропах, а десятка два искупались в море, то высадка десанта окончилась благополучно. Болтавшийся на башне неудачник отчаянно вопил, и, вполне естественно, на площади собралась толпа диньдон-цев. Задрав головы, все смотрели на кричавшего парашютиста. Он пытался уцепиться за медных ангелов, но ветер раскачивая его под ними, как маятник. - Не снять его без пожарной лестницы,- заметил продавец Крах.- Надо вызвать машину из столицы. - Ни в коем случае! - запротестовал учитель Дис-кантье.- А вдруг его специально забросили на башню? Начнем снимать, и будет международный конфликт... - А если он нам сломает башню? - не сдавался принципиальный Крах. - Все равно! Зачем нам с ними ссориться?.. - А я не согласен! - настаивал продавец.- Я из принципа дам телеграмму пожарникам. Ремонт башни обойдется дороже, чем вызов пожарной машины. Но Краха никто не поддержал. Мимо пробегали парашютисты, раздавались свистки, команды. Тут было не до споров. Убедившись, что без посторонней помощи ему не спуститься, солдат на башне перестал верещать. Изловчившись, он расстегнул висевший за спиной рюкзак, достал из него пачку галет и принялся за них. Сверху на толпу посыпались обрывки бумаги... Парашютисты быстро собрались на городском пустыре. На горожан они не обращали никакого внимания, исключая разве молоденьких девушек. Не мешкая, военные принялись за работу. На лысом пригорке была установлена палатка генерала Дога. Рядом с ней на высоком шесте, специально доставленном спецгруппой "Панама", был поднят рябой иностранный флаг. Через несколько часов этот кусочек побережья уже напоминал обычный военный лагерь. Кусты были сломаны, грядки на огородах вытоптаны, вдоль берега протянулась иавилистая канава окопа, прикрытого густой маскировочной сеткой. Из мешков с песком солдаты сложили солидные укрытия, разместили за ними пулеметы... Разглядывая кипучий военный муравейник, мирные жители начинали испытывать беспокойство, Никакие догадки не могли более или менее разумно обосновать нашествие воинственных пришельцев. - Может быть, они прибыли с культурной миссией - неуверенно предположил миролюбивый Дискантье, - Ну да! - ехидно ответил Крах и показал на пулеметы.- А это у них банджо новой системы... Вдруг перед носом "Автогена", мирно качавшегося на прибрежных волнах, с громким всплеском вырос высокий водяной столб. Чуть позже откуда-то с моря донесся глухой рокот. Никто даже сразу не сообразил, что это артиллерийский залп. Но минут через пять в залив, поднимая белые буруны, ворвались три хищных крейсера. Они были такими огромными, что казалось, оттеснили всю воду от берега. Подойдя к городскому пляжу, крейсеры с грохотом швырнули в воду якоря. Грозные башенные орудия величаво повернулись к городу. Два здоровенных ствола уставились на "Автоген". Перепуганные греки лихорадочно подняли на мачту грязную белую простыню. Жители Диньдона со всех ног кинулись к погребам и подвалам. Разумеется, это мало чем могло помочь. Но кто захочет, очутившись на том свете, вечно себя казнить за неповоротливость. Правда, канонады не последовало. По-видимому, ее предотвратил парашютист, все еще висевший на башне. Сверху как на ладони он видел все, что творилось в городе и заливе. Парень быстро понял, что, болтаясь на шпиле, представляет собой заманчивую мишень. Достав из кармана белый платок, солдат отчаянно им замахал. - Предательство! Пятая колонна в тылу! - обозлен-но закричал генерал Дог, заметив сигналы с башни. Но ругань не в силах была изменить положение. Превосходство моряков над пехотой было очевидным. Взглянув на крейсеры, генерал зажмурился: толстые орудий-ные стволы словно целились прямо в него. - Стратегический просчет,- пробормотал генерал.- Базу следовало строить не на берегу, а милях в двадцати отсюда. Здесь мы всегда будем уязвимы с моря. - Позвольте, сэр,- робко напомнил Микки Маус,- но там земля не продается. Я не видел в газетах никаких других объявлений... - Лучше надо было смотреть! - раздраженно оборвал генерал. Как и всякий военный специалист, он уже понимал, что исход этого утра предрешен. Моряки могли заранее праздновать победу. Окинув взглядом сдрейфивших солдат, сбившихся вокруг пригорка, генерал Дог поднял руку и широко открыл рот, чтобы вдохновить их краткой речью. Но в этот момент на крейсерах оглушительно загрохотал джаз. Мощные динамики обрушили па город и его окрестности однообразные четкие ритмы твиста, сухого, как тетрадка в клеточку. Вспугнутые птицы заметались в воздухе. Парашютист па башне снова задергался. Очевидно, это был очень музыкальный парень. Твист оборвался. И громкий уверенный голос с ясным иностранным акцентом преподнес Диньдону очередную новость. - С добрым утром, друзья! - заявил голос.- Прошу вас всех не пугаться. Сохраняйте спокойствие! Мы прибыли к вам для нанесения дружественного визита. Одновременно сообщаем еще более приятное известие. Любой материальный ущерб, понесенный вами в результате этой дружеской встречи, будет возмещен наличными. Я повторяю - наличными. Сохраняйте спокойствие! Мы начинаем!.. Снова загремел твист. Моряки энергично спускали на воду шлюпки. Птицы, сбиваясь в стаи, покидали район Диньдона, Этот город стал чересчур беспокойным.