— Гораздо лучше, чем карнавальное поло.
Ее глаза сузились.
— Ты же знаешь, как я ненавижу это чертово поло.
— Я бы тоже ненавидел, — он сделал вид, что съежился. — Это самый дешевый вид синтетической ткани, который я когда-либо видел.
Эти слова напомнили ей надменное выражение лица, которое он носил в юности в Хогвартсе. Открыв рот, чтобы возразить, Гермиона замерла, когда он наполовину повернулся к ней, положив руку на спинку скамьи рядом с ее плечом. Он поднял свой бокал, и выражение его лица отрезвило ее.
— За то, чтобы делать то, что должно.
Едва заметная улыбка тронула ее губы, когда Гермиона чокнулась своим бокалом с его.
— Просто следовать предназначению.
Малфой рассмеялся лающим смехом, на мгновение задержав свой бокал.
— Просто, черт возьми, следовать. Правильно.
Он сделал большой глоток своего напитка, и Гермиона повторила его движение, пристально на него посмотрев.
— На самом деле это не моя стихия, — через мгновение признался он. Во всяком случае, теперь уже нет. Слишком много людей, слишком много шума.
— И не моя, — ее сердце глухо стучало в груди, когда она смотрела на него. Гермиона высунула язык, чтобы облизать внезапно пересохшие губы, и ей показалось, что он на мгновение отвел от нее взгляд. — Обычно я не пью так много.
— Нам может быть неудобно вместе, — тихо пробормотал он.
Гермиона не была уверена, что ей это не понравилось.
***
Несколько часов спустя Гермиона выпила несколько рюмок и обнаружила, что танцует с Лизой, и они обе самозабвенно кружились на танцполе.
Она была совершенно уверена, что Лиза пьяна, и ее собственный мозг был немного затуманен, но уже несколько дней назад она решила, что собирается расслабиться и немного повеселиться. Пройдет всего месяц или около того, прежде чем она вернется в Англию и встретится со взрослой жизнью лицом к лицу.
И, возможно, Малфой был прав, отправившись в другое место. Здесь была настоящая беззаботная энергия, и Гермиона издала яркий смешок, когда Лиза развернулась, напоровшись на нее.
Тяжелый ритм музыки пронизывал воздух, сотрясая позвоночник Гермионы, и неоновые огни вспыхивали и танцевали в этом ритме. Ее глаза закрылись, когда она позволила себе просто существовать, наслаждаясь жизнью с новым другом.
Когда Гермиона сделала перерыв, чтобы выпить воды, оставив Лизу бесцельно танцевать в одиночестве, она заметила Малфоя и Михаэля, беседующих около танцпола. Она бочком подошла со стаканом воды, слегка пошатываясь на ногах, и злобно посмотрела на Малфоя.
— Развлекаешься? — спросил он, поворачиваясь к ней лицом. Его волосы были немного более растрепанными, чем раньше, и то, как он сжимал свой бокал, говорило о том, что он немного выпил.
— Да, — кивнула Гермиона. Михаэль пошевелился, вглядываясь в танцпол.
— Лиза все еще танцует? — спросил он, ставя на стойку пустой стакан. Гермиона кивнула, и мужчина, быстро махнув рукой, нырнул прочь.
Пристально глядя на Малфоя, она прислонилась к ближайшей поверхности, чтобы сохранить равновесие.
— Ты собираешься пойти потанцевать?
Он фыркнул.
— Я не люблю танцевать.
— Ты танцевал на Святочном Балу, — сказала она, опустив подбородок, — и это не произвело никакого впечатления.
Даже когда он закатил глаза, его губы дрогнули.
— Позволь уточнить: я не люблю танцевать, — он ухмыльнулся и покачал головой. — Кроме того, мне было четырнадцать, и это было обязательно. Я был вынужден заниматься бальными танцами большую часть своей жизни, и я с радостью буду избегать всего этого до ее конца.
Она встретилась с ним взглядом.
— Это не бальные танцы. На десять минут.
Подняв руку, она попыталась дотянуться до его запястья, но на полпути опустила ее. Она допила остатки воды, оставив пустой стакан на столе.
Малфой скорчил гримасу, сдвинув брови у переносицы.
— Прекрасно, Грейнджер. На десять минут.
Обычно Гермиона не любила танцевать перед другими, но в атмосфере было что-то возбуждающее, и она выпила достаточно алкоголя, чтобы ее обычные запреты спали, оставив легкость, текущую в ее венах.
Не дожидаясь Малфоя, она вернулась на танцпол и обнаружила там Лизу и Михаэля. Лиза опасно покачивалась, теряя равновесие, и Михаэль рассмеялся, притягивая ее ближе к себе.
Что-то дрогнуло в груди Гермионы при виде их, и она остановилась на полушаге, чувствуя, как Малфой врезался ей в спину. Его рука уперлась ей в бедро, и от этого прикосновения по спине пробежала волна энергии.
Несмотря на чувство в глубине души, что она должна держаться на расстоянии, Гермиона не отодвинулась и обнаружила, что снова растворяется в нем.
Повернувшись на месте, она опустила руку на его бицепс, скользя выше к его шее и обвиваясь вокруг нее, когда его пальцы сжались на ее бедре. Его серые глаза встретились с ее глазами, темными под огнями клуба. Ритм подталкивал ее к действию, и она почувствовала, что движется в такт с улыбкой на губах и прикрытыми глазами.
И Малфой танцевал, притягивая ее ближе. Она чувствовала исходящее тепло от его тела, легкий звон в висках, когда она прижалась еще ближе. Совесть и все обрывки логики кричали на нее из глубины души.
Но она подавила посторонние мысли, какая-то другая часть ее рассудка отключилась, когда ее рука скользнула вниз по его груди, и в какой-то момент его бедра коснулись ее, посылая жар прямо в ее сердце.
Его горячее дыхание касалось кожи, когда ее пальцы играли с белокурыми прядями у основания его шеи. Вся логика была забыта, когда она прижалась к нему. Мозг полностью затуманился.
Пальцы потянули ее за локоны, и Малфой посмотрел ей в глаза, темные и соблазнительные, его губы приоткрылись, когда он посмотрел на нее. Гермиона моргнула, глядя на него, зажав нижнюю губу между зубами, когда их бедра снова соприкоснулись, выдавливая из его губ соблазнительный резкий вздох.
Его пальцы скользнули вниз по ее позвоночнику, остановившись на пояснице, и он крепко прижал ее к себе. Глядя на нее сверху вниз, он сглотнул, его серые глаза тяжело прикрылись. Рука потянулась к его подбородку, и Гермиона приподнялась на цыпочки. Она почувствовала вкус алкоголя в его дыхании, когда оно смешалось с ее собственным.
Сердце бешено колотилось в груди, предвкушение жарко и страстно билось в животе.
Его пристальный взгляд был прикован к ее губам, руки сжимали ее — и затем его лицо резко повернулось в сторону, а хватка ослабла. Туман, затуманивший мысли Гермионы, рассеялся, как от ушата холодной воды, и она заметила Михаэля рядом, что-то бормотавшего на ухо Малфою, но музыка была слишком громкой, чтобы она могла услышать слова.
Бросив на нее быстрый взгляд, Малфой отпустил ее и отступил. Кивнув в ее сторону, он пошел за Михаэлем с танцпола, а Гермиона последовала за ним, слегка пошатываясь.
Она с абсолютной уверенностью знала, что не готова продолжать то, что случилось ранее.
— Лизе плохо, — объяснил Малфой, когда она догнала их на краю клуба, где свет был ярче, а музыка тише. — Она ушла в дамскую комнату. Ты можешь ее найти?
Кивнув, Гермиона отважилась войти в туалет, когда Михаэль сказал что-то о вызове такси. Она не посмотрела на Малфоя, когда уходила, и горячий румянец залил ее щеки при одной мысли о нем.
Через несколько минут они вчетвером вышли на улицу, и Гермиона почувствовала, как холодный ветерок коснулся ее обнаженных плеч. Лиза прислонилась к ней, едва удерживаясь на ногах.
— Ты уверена, что сможешь доставить ее домой? — спросил Михаэль. — Хочешь, мы вас проведем?
— С нами все будет в порядке, — ответила Гермиона, срочность и свежий воздух чудесным образом повлияли на ее опьянение, которое делало ее мысли и действия такими расплывчатыми. Она не смела даже думать о том, что Малфой вернется в их дом.
И если бы она была уверена в том, что Лиза не выплеснет содержимое своего желудка, Гермиона аппарировала бы ее домой, если бы это не нарушило около дюжины законов Статута.