— Мы не можем, — задохнулся он, даже когда его рука скользнула под ее майку, задрав ее и потянув чашечку лифчика в сторону. Нырнув внутрь, его зубы нашли горошинку ее соска, и желание пронзило ее насквозь. Гермиона удвоила усилия, чтобы расстегнуть его брюки — и ее глаза широко распахнулись, когда послышался скрип двери.
Малфой отпустил ее майку и, приоткрыв рот, уставился на нее. Затем, не раздумывая, он выпалил:
— Аппарируй, — быстро прижавшись губами к ее губам, он добавил: — И ради бога, не расщепи нас.
Прежде чем дверь успела распахнуться, Гермиона обернулась и словно увидела призрака.
Малфой посмотрел на нее, когда они приземлились, прищурившись. Осторожно он спросил:
— Где мы?
— У меня не было времени, — задохнулась она, одарив его неуверенной улыбкой. — Мы… неподалеку от того места, откуда начался тур. Я не знаю тут больше других мест. Надеюсь, поблизости есть еда.
— Потрясающе, — усмехнулся он, откидывая с лица слишком длинные волосы. Сделав несколько шагов по пустой улице, он кивнул.
Пока они шли, Гермиона снова нащупала в сумке пузырек с антипохмельным зельем и помахала им.
— Это единственное, что у меня осталось.
Его брови поползли вверх.
— Разделим его?
Кивнув, Гермиона отхлебнула из флакона примерно наполовину, и он допил остатки, возвращая пустую склянку. Пожав плечами, он ухмыльнулся.
— Уже лучше.
— Наверное, ты скучаешь по некоторым вещам, связанным с магией, — задумчиво произнесла Гермиона, на ходу переплетая их пальцы.
Пристально посмотрев на нее, он кивнул.
— По конкретным вещам. Время от времени. Но в целом… — он пожал плечами и скорчил гримасу. — Ты, наверное, удивилась бы, как быстро я приспособился к маггловскому образу жизни. Все эти гаджеты и все, что я никогда не понимал… они оказались полезными.
Рассмеявшись, она покачала головой.
— Может, тебе стоит преподавать маггловедение?
— Иронично, — он рассмеялся, глядя на нее. — Если хочешь, сегодня вечером мы можем пойти на горячие источники.
Гермиона долго посмотрела на него, когда они добрались до знакомой улицы в Напе рядом с их отелем, и он повел ее к тому, что выглядело как элитный ресторан.
— Звучит заманчиво. Я не могу поверить, что нам нужно отправляться домой завтра.
Его улыбка дрогнула, а голос понизился.
— Не могу поверить, что лето почти закончилось.
Повернувшись на тротуаре лицом к нему, Гермиона почувствовала отчаянную грусть в груди от слов, которые он только что произнес. Что она вернется в Англию всего через несколько дней. Трудно было поверить, что она пробыла в Калифорнии почти два месяца. Но мысль о том, что она покинет его, становилась почти невозможной.
Она не была уверена, но ей показалось, что он говорил что-то раньше. Что-то, что имело вес.
Его глаза встретились с ее, и Гермиона почувствовала, как у нее пересохло во рту от глубины чувств, которые она нашла в его взгляде. Она гадала, не скажет ли он ей что-нибудь, не попросит ли остаться.
И Гермиона не была уверена, что у нее хватит ума сказать «нет».
Она вздернула подбородок и нахмурилась, глядя на него снизу вверх. Рукой Гермиона крепче сжала его руку. С трудом сглотнув, Малфой удержал ее взгляд и притянул к себе чуть ближе. Ее пальцы задели его талию, и Гермиона почувствовала тепло его тела.
Сердце бешено затанцевало в груди, заставляя кровь пульсировать в напряженных венах.
Малфой вырвался и крепче сжал ее руку.
— Давай что-нибудь съедим.
Когда он повернулся, она поймала себя на том, что с поверхностным дыханием следит за его шагами, как будто что-то глубоко внутри нее только что разбилось.
***
Гермиона ковырялась в вкусной еде, чувствуя себя так, словно потеряла аппетит после того момента, как они остановились на тротуаре перед рестораном. Она не была уверена в том, что именно собиралась сказать и о чем он думал.
Они оба выпили по высокому стакану ледяной воды, и Гермиона только сейчас поняла, как много вина вышло из ее организма, чему поспособствовал пузырек с отрезвляющим зельем, который они с Малфоем разделили между собой.
Гермиона вспомнила о том, что он рассказывал ей в Пасадене о своей жизни во время войны, о Нью-Йорке, о клубе в Венисе и о том, что больше не любит много пить.
Она удивилась тому уровню доверия, который он проявил к ней в тот день, когда она опьянила его вином.
Малфой снова был удивительно тихим и задумчивым, когда они закончили ужин, и когда он посмотрел на нее после того, как рассчитался с официантом, на его лице было что-то вроде смиренной улыбки.
— Ну что, пойдем?
Слегка улыбнувшись, она ответила:
— Горячие источники ждут.
***
Когда они вернулись в отель, Гермиона почувствовала, как усталость сдавила веки, и с большим трудом подавила зевок. Малфой был дружелюбен, но спокоен, хотя и немного чересчур вежлив в горячих источниках, и после всего выпитого вина и волнений в тот день, их тела и души устали.
Его светлые волосы упали на лицо, когда он уставился на нее, что-то нечитаемое появилось в его глазах.
— Я собираюсь лечь спать, — тихо объявил он.
Пока он исчез в туалете, Гермиона нервно прикусила нижнюю губу, натягивая шорты и майку для сна. С того дня в сарае, где хранились припасы, он ни разу не вспылил, и она подумала, не повлиял ли ее предстоящий отъезд на него сильнее, чем он того показывал.
Но когда он вернулся через несколько минут, то одарил ее медленной, кривой усмешкой, от которой у нее свело живот.
Его руки скользнули по ее бедрам, он приблизился, задирая ее рубашку, и его пальцы прошлись по очертаниям ее груди. Его прикосновение было нежным, почти жадным, когда он стянул майку через ее голову, оставляя ее обнаженной для его взгляда. Стоически, он долго смотрел на нее, прежде чем его глаза встретились с ее глазами, и он прошептал:
— Ты такая красивая.
Румянец залил ее щеки, когда она потянулась к завязке на его пижамных штанах, но он быстро поймал ее за запястье.
Он запечатлел поцелуй на ее губах, нежный и целомудренный, и ее глаза затрепетали, а сердце подпрыгнуло в груди. Нежно касаясь кончиками пальцев ее щеки, Малфой прижался лбом к ее лбу, и Гермиона поняла, что не может вздохнуть.
Затем он провел цепочку поцелуев вниз по ее подбородку, изгибу шеи, ключице. Задержавшись на ее груди, он двинулся вниз по плоскому животу, пока не упал на колени, стянув ее шорты и трусики и откинув их на пол. Обхватив ее ноги сзади, он нежно поцеловал ее в бедра, прежде чем подняться, и, подхватив ее на руки, опустил на кровать.
Яркий смех удивления вырвался из ее груди, когда она посмотрела на него, и странная улыбка заиграла на ее губах.
Когда он сбросил брюки и забрался на нее, их губы встретились в еще одном потрясающе мягком, душераздирающем поцелуе, и он скользнул в нее с благоговейной осторожностью. Он двигался рядом с ней, медленно и нежно, и Гермиона почувствовала боль от внезапного желания и чего-то еще, чего она не могла определить, когда ее губы танцевали с его ртом.
Когда он запустил руку в ее волосы, она выгнула спину, и он погрузился глубже. Малфой выдохнул ее имя у ее уха, продолжая безжалостный, томный ритм, и мысли Гермионы плыли мимо, кружились, пока она не сломалась под ним, с хриплым ликованием выкрикивая его имя.
Когда несколько мгновений спустя он последовал за ней, его глаза были плотно закрыты. И когда он перевернулся рядом с ней, он прижался последним, нежным поцелуем к ее лбу, прежде чем притянуть ее тело в свои объятия.
Сердце бешено колотилось в груди, Гермиона моргнула, полностью ошеломленная, и слезы потекли из ее глаз. Что-то задержалось под поверхностью ее кожи, эмоциональное и потрясающее, заставляя ее задыхаться.
Его дыхание прерывисто опалило ее шею, и она не смогла понять, произнес ли он что-то или ей показалось.