Теперь же, после разгрома, императорские войска хлынут внутрь княжества. Пусть верити и смогут перекрыть большинство дорог, но не смогут закрыть все дырки, да и игроки почувствовавшие привкус наживы начнут действовать, и удержать их будет значительно тяжелее, несмотря на то, что количество игроков значительно меньше чем регулярных войск.
Я так и не смог придумать ни одного варианта, как преодолеть этот кризис, при любом раскладе верити проиграют… Пока я обдумывал эти тяжёлые мысли, в комнате появился Йоран. Он подошёл к спящей Ласке, отчего Дракоша улёгшийся у кровати, слегка нахмурился.
— Покажи, — твёрдо сказал он, хотя по князю было видно, что держится он только за счёт моральных сил. И не удивительно, в эту ночь княжество поставили на грань уничтожения.
Я достал Печать и передал её князю, после того, как он доверил мне Ласку, я не ждал от него ничего, что может пойти мне во вред. Минуту он разглядывал печать, поднеся её вплотную к лицу. Не знаю, что он силился там увидеть, но похоже у него получилось, потому, что он облегчённо выдохнул.
— В эту печать заточён Милил — бог поэзии, наставник бардов. Что ж не самый плохой вариант, могли бы получить кого-то значительно более агрессивного и злого. Я надеюсь, ты отдашь Печать мне?
— Это зависит от того, сможем ли мы договориться… — я многозначительно посмотрел на князя.
— Сейчас не та ситуация, чтобы торговаться. Печати — это единственный шанс на спасение княжества. Мы должны высвободить богов из заточения, только тогда у нас появится шанс на спасение. Итиль больше нет, большая часть войска уничтожена, мы лишились сильнейших магов, до последнего державших магические купола, чтобы хоть кто-то успел отступить…
Князь вздохнул и продолжил:
— Ты не приносил клятву верности, но породнившись с Лаской, ты стал представителем семьи ар Верити. Княжеской семьи, если ты всё ещё не понял.
Я промолчал. Довод убийственный, ничего не скажешь. Глядя на самого себя, мне вдруг стало гадко. Язык не поднимался больше выбивать условия, но я не мог поступить иначе. У меня есть обязательства перед близкими мне людьми, да и соглашение с Азом и Седым никто не отменял.
— Прости, князь, — я слегка поклонился, отдавая дань уважения. Чтобы хоть как-то смягчить то, что скажу дальше, — Но у меня есть обязательства не только перед собой и я не имею права умолчать сейчас. Слишком много людей завязаны на это и я не могу их подвести…
— Я понимаю это, каждый, кто хоть чего-то добился в жизни, повязан тысячами незримых цепей. Говори как есть, — сказал он.
— Штандарт. Верити не проглотить подобный кусок в одиночку, нам нужны союзники и они уже есть. Именно они заставили замолчать артиллерию в имперском лагере. И даже сейчас они готовы помогать, нужно только указать цель…
Князь кивнул, подтверждая, что понял, о чём и ком идёт речь. Наверняка ему доложили о битве в стане неприятеля.
— Но они не готовы делать это просто так, и хотят свою долю… — продолжил я.
— Мы договоримся, будь уверен, мои аппетиты не так велики, как может показаться. Что касается помощи, то сейчас, на грани уничтожения, древние правила больше не действуют. Пусть приходят, нам будет, о чём поговорить.
— А как же совет княжества? Они не будут против?
— Нет больше совета. Сгинули в пламени накрывшем Итиль, — так что пусть приходят смело.
— Тогда, я не претендую на Печать и оставляю её тебе, князь.
Несмотря на то, что князь держал Печать в руках, только после моих слов она окуталась туманом и стала принадлежать ему. Законы Эллирии не позволяли местным в наглую отбирать имущество игроков.
— Хорошо. А теперь извини, мне ещё много чего нужно сделать. Ритуал невозможно подготовить за один день, поэтому подготовку лучше начать прямо сейчас.
Оставшись наедине, если не считать спящую Ласку, я, наконец, завалился на ближайший диван и тут же провалился в сон.
Несколько дней прошли в суматохе. Анхурс готовился к осаде. Баррикадировались улицы, мальчишки тягали увесистые камни на стены. Со всех сторон к городу спешили небольшие отряды воинов, посланные небольшими поселениями для защиты столицы.
На улицах отовсюду слышался стук плотницких молотков. Причём многие понимали, что это бесполезно. Столица верити хоть и обладала внушительной стеной, но была неспособна сдержать атакующих надолго. Но люди не могли сидеть без дела.