— Да.
Переступив незримую черту города, я сразу почувствовал озноб, по рукам поползли мурашки. Драг, стоявший рядом, повёл плечами, как будто отгоняя холод. Я достал сабли и двинулся вперёд. Мне казалось, что за нами наблюдают, но я так и не смог никого увидеть.
— Неуютно здесь, — сказал шаман, и я заметил как, несмотря на жару, из его рта вырвалось облачко пара.
— Согласен, причём, чем дальше тем хуже.
Мы двигались в сторону утёса и расположенного на нём плато, только там сохранилась парочка довольно больших строений и если угроза сохранилась, то она будет именно в той стороне. Улицы поросли травой и многочисленными молодыми деревцами, что мешало видеть больше чем на пару десятков метров вперёд. Пару раз я заметил странные размером с руку человека норы в земле, вокруг которых земля почернела, а трава на пару метров выглядела больной, с белыми подтёками, будто кто-то окунул её в краску, которая ещё не успела высохнуть.
— Холодно, твою ж девизою! — выругался Драг и растёр руки.
Чем ближе мы приближались к утесу, тем нор становилось больше. Деревца стали попадаться реже, трава почти пропала, оголив почерневшие булыжники старых улиц и редкие фундаменты.
— Драг, ты видел? — спросил я, указав на юркнувшую с нашего пути тварь высотой мне по колено. Она походила на жуткую помесь паука и жука рогача. Вся убранная в хитиновую броню, зелёно — бурого цвета. Вместо мягких паучьих лапок, заострённые к концам ноги — клинки, которыми она перебирала необычайно шустро. Настолько, что мне с трудом удалось её рассмотреть.
— Видел, и она мне очень не понравилась, — сквозь зубы ответил шаман и на всякий случай накинул на себя и меня пару усиливающих заклинаний.
Воздух сгустился, и появилось ощущение, будто мы продираемся через едва застывшее желе. До серпантина, ведущего на плато, мы добрались через пятнадцать минут. Движения замедлились настолько, что мы едва перебирали ногами.
— Давай, поворачивать? — с сомнением сказал Драг, — Что-то мне всё это не нравится. Дождёмся клановых и тогда вернёмся сюда во всеоружии.
Подобное поведение для Драга было неестественным. Наоборот он всегда рвался в бой, зачастую его провоцируя.
— Давай ещё немного, и тогда решим, нам нужно добыть хоть какую-то информацию. Иначе что мы скажем по возвращению? Мы испугались неизвестно чего и повернули назад… — до ближайшего строения осталась пара сотен метров, я уже видел вход с покосившимися металлическими дверьми и темноту внутри.
Весь путь до сохранившегося строения был усыпан костями. Большинство носили отметины будто их долго и тщательно грызли.
— Смотри сюда, Рэй, — Драг разгрёб одну из куч ногой и поднял череп с двумя массивными клыками, — Ничего не напоминает?
Он поднял его на уровень лица и развернул пустыми глазницами в мою сторону.
— Похоже, мы нашли отряд орков, который решился обследовать руины.
— Да и похоже им тут оказались не рады, — Драг глянул на вход, — Давай одним глазом и валим отсюда, у меня от этого места мороз по коже.
Перешагнув за порог старого здания, похожего на храм, мы уставились в непроглядную тьму. Через минуту, пока наши глаза привыкали к изменившемуся освещению, послышался скрип, будто кто-то царапает стекло или мраморный пол. Появилось шуршание. Из-за темноты мы не могли рассмотреть ничего, даже силуэты оставались скрыты от нас.
Я достал факел и тихо проговорил:
— Если что, руки в ноги и валим.
Драг напряжённо кивнул.
Подчиняясь мысленной команде, факел вспыхнул жёлтым огнём. Не задерживаясь, я швырнул его вперёд. Секунда.
— Валим! — проревел Драг. Тут же послышались хлопки, удаляющихся шагов.
То что открылось нам ещё долго будет сниться мне в кошмарах. Начиная с центра зала пол заволокли чёрно красные трубки похожие на человеческие кашки. Они пульсировали, изгибались словно черви. Между ними сновали сотни жуков, то поправляя, то передвигая живые трубки. Ещё я заметил, как один жук сделал надрез, из которого достал жёлтое яйцо. Рана на кишке тут же затянулась. Скорлупа яйца слегка светилась, что позволило разглядеть внутри уменьшенную копию работника.
Ближе к концу зала, осквернённым иконостасом, возвышалась стена, полностью увитая постоянно шевелящимися кишками. Вместе они образовывали человеческое лицо. Такое, что на меня тут же нахлынула тошнота, а желудок взбунтовался. Огромный рот, втрое больше чем должен быть у человека улыбался кошмарной ухмылкой, правый глаз как будто вытек, оставив пустую глазницу. Челюсть выдвинута вперёд, наталкивая на мысль о безграничном аппетите.