Кабели от ФМРТ-аппарата уходили в стену, но некоторые вели к другой, большой, сверкающей свежей эмалью и никелем установке.
– А этот бегемот, – сказал Джулиан, – новейшая японская разработка. Она осуществляет визуальную фиксацию зрительных образов. Сначала машину нужно обучить на примере собственного мозга. А потом она с помощью реконструкционного алгоритма оптимизирует, демонстрирует и записывает образный ряд того, о чем вы думаете. Точность и деталировка – невероятные. И чувствительность куда лучше, чем в предыдущих моделях.
– Куда идут эти провода?
– К шифратору. Для полной обработки экспериментальных данных нужны недоступные нам вычислительные мощности. Сэм купил время вычислительного кластера Массачусетского технологического института. Данные мы отправляем туда через спутник.
Каро уставилась на провода, на машину для чтения мыслей, на великолепный томограф. Ее пугала сама мысль о том, сколько денег на это ушло. Ее зарплата в сравнении с этой суммой совсем мелочь. А она до сих пор не знает, что должна делать за эту зарплату.
– Джулиан, если это учреждение проводит клинические исследования мозговых функций, то почему мне все объясняют физик и программист? Что на самом деле исследует этот центр? Почему здесь нет медперсонала и какое отношение все это имеет к «научно доказанному» бессмертию?
Последние слова прозвучали для самой Каро как неудачная шутка. С тем же успехом можно было бы говорить о научном доказательстве призраков, колдовства или, скажем, всеобщей популярности травянчиков[7], о которых вообще-то знают лишь редкие любители.
– Это необычные клинические исследования, – сказал Джулиан. – Более того, такое определение работы весьма неточно. Это исследовательский проект, в котором, разумеется, участвует медицинский персонал. В первую очередь сам Уоткинс. Доктор Лайл Ричард Ласкин, который занимается и нашими пациентами, и Уоткинсом. С ним вы познакомитесь завтра. Рентгенолог, анестезиолог и все сестры, которыми командует Камилла Франклин, скоро вернутся на остров. У нас был нейрохирург, Дэвид Эрнест Уикс, но он, к сожалению, месяц назад погиб, занимаясь подводным плаванием. Есть и еще один нейрохирург, его ассистент, доктор Ральф Иган. Он сейчас здесь, но работает у нас временно; он только что получил сертификацию и вскоре покинет нас, чтобы заняться тем, что ему обещали и к чему он стремился: практикой в крупной больнице Лос-Анджелеса. Так что ассистента для вас мы все еще ищем.
– Но как же вам удалось заманить сюда человека на временную работу?
Джулиан улыбнулся. Он стоял, непринужденно опираясь длинным поджарым телом на мощный компьютерный пульт, и Каро снова ощутила порыв влечения.
– Ральф – мой родственник, но тем не менее настоящий нейрохирург. Мы обеспечиваем нашим пациентам наилучшую медицинскую помощь.
– При том что в действительности они не пациенты, верно? Они не больные, а объекты исследования.
– Совершенно верно. Это добровольцы, стремящиеся внести в науку серьезный вклад, и в работу входит не только новаторское картографирование мозга, но и много чего еще. Уверен, как только вы полностью поймете, что и для чего мы здесь делаем, вы твердо решите остаться.
То же самое говорил ей Вейгерт. И прежде чем Каро успела что-нибудь ответить, физик собственной персоной появился в дверях. На его лице странным образом сочетались усталость и бодрость.
– Доктор Сомс-Уоткинс, ваш дед настоятельно пожелал, чтобы я сопровождал вас во время экскурсии и дополнял пояснения Джулиана. Действительно, без физической базы обрисовать ваши функции будет затруднительно.
Каро кивнула, мимолетно заметив, что на сей раз уже Джулиан определенно встревожился. Она решила, что он опасается, что Вейгерт будет все время воспарять в высокие физические материи, куда она не сможет последовать за ним, и помешает представить исследование во все его полноте.
Однако Вейгерт начал довольно просто:
– Доктор Сомс-Уоткинс, вы сказали, что слышали о теории множественной вселенной.
– Именно что только слышала.
– И то неплохо! Математика говорит нам, что вселенная, в которой мы обретаемся, лишь одна из многих. Каждый раз, когда осуществляется любое наблюдение – человеком, собакой, слоном и так далее, – вселенная обретает возможность создания новых ветвей самой себя, с любыми возможными исходами этих наблюдений.
7
Травянчики, или питомцы чиа – направление домашнего цветоводства, возникшего в 90-х гг. В терракотовые горшки в форме животных или людей высаживаются семена чиа, травянистого растения, родственного шалфею. Всходы растения выглядят как мех или волосы.