Судья помассировал выпуклый лоб, а затем указал на меня пальцем.
— Вы заплатите ему эти чертовы деньги, — буркнул он.
— Мы выплатим его клиентке сумму, на которую она сможет купить себе мыла на год вперед, — отозвался я.
Плечи судьи задрожали от смеха.
— И мы привяжем ей к лицу мешок с едой.
— Стойте. — Лицо судьи стало красным как свекла, улыбка исчезла. Он отдышался. — Десять тысяч. Ваш клиент-миллиардер тратит больше на один ужин в ресторане. И женщину восстановят в должности.
— Десять тысяч чего? — спросил я. — Десять тысяч затычек в нос для людей, которые работают с ней?
Судья воспринял это замечание с еще большим энтузиазмом. Он смеялся так сильно, что закашлялся, а затем махнул рукой, предлагая мне освободить помещение. Его лицо стало пунцовым. Когда я выходил, он поднял ладони и растопырил все десять пальцев.
Джереми Ларраби сидел в пустом зале для заседаний и разговаривал по мобильному телефону. Он немного удивился, увидев меня.
— Вы уже закончили? — спросил он, оторвавшись от разговора.
Ему стоило заняться своим изрытым оспинами лицом. Он ожидал, что я хоть как-то отреагирую на вопрос, и то, что я задержался здесь почти на шестьдесят секунд, несколько обнадежило его. Я взял пиджак и портфель.
— Уже уходите? — спросил он.
— Да.
Я старался вести себя учтиво, но этот человек пытался судиться с одной из фирм Бентли, и дело не стоило выеденного яйца. Я должен был показать, как мало он для меня значит.
— Подождите минуту, не входите к судье сразу, — сказал я. — Он все еще оплакивает тяжелую участь вашей клиентки.
— Я хочу добиться коллективного иска, — заявил он. — Вот тогда мы поговорим.
Дэнни Лендис ни за что не допустит, чтобы он подал коллективный иск по этому делу. И Джереми стоило бы намотать это на ус. Хороший юрист должен знать законы, а великий — превосходно изучить судью.
— Джереми, — приблизился я к нему, — сделайте одолжение, выберите другую компанию. Мы не пойдем на мировую ни по одному из этих дел. Будет одиннадцать процессов, и вы проиграете их все. Гарантирую. На вашем месте я бы принял правильное деловое решение.
Я снова задумался над вопросом судьи о том, почему Джереми выбрал именно компанию Гарланда. Может, искал случая свести счеты со мной? Я думал об этом еще после первого иска, но так и не спросил. Да он и не сознался бы.
Я пошел прочь, но Ларраби окликнул меня:
— Судебные издержки.
Эти два слова — своего рода мантра для любого отчаявшегося адвоката истца. «Вам придется заплатить сотни тысяч, чтобы вести тяжбу по этому делу, поэтому дайте мне восемьдесят, и мы все останемся в выигрыше». Конечно, Ларраби прав: участие во всех процессах обойдется Гарланду больше чем в сотню тысяч долларов. Вот на что рассчитывает этот паразит! Думает, что компании откажутся от своих принципов и заплатят немного наличности, чтобы не тратить деньги на защиту в суде. Только плохо он знает Гарланда Бентли. И меня.
— Пять тысяч, — сказали, вспомнив сумму, которую назвал судья, и сократив ее вдвое.
— Пять тысяч — слишком мало, — возмутился Ларраби. — Она лишилась зарплаты…
— Я имел в виду — пять тысяч за все одиннадцать дел. — Я распахнул дверь и вышел из зала суда.
Макдермотт опоздал на работу на двадцать минут. Он решил, что имеет на это право, после того как прошлой ночью вернулся домой с места убийства Чианчио далеко за полночь. Когда он проходил мимо дежурного офицера, тот поприветствовал его:
— Здравствуйте, шеф!
Макдермотт скривил губы и подмигнул молодому парню.
Хорошо обжаренный кофе в пластиковом стаканчике из «Данкин-Донатс» был горячим, когда он взял его в руки, и Макдермотт решил подождать, пока тот немного остынет.
— Доброе утро, шеф! — Детектив Копеки похлопал его по руке.
— Хорош уже называть меня «шефом», — произнес Макдермотт достаточно громко, чтобы услышали остальные.
Но похоже, ему не стоило показывать раздражение перед коллегами, это лишь сильнее раззадорило их. Макдермотт поставил стаканчик с кофе на свой заваленный бумагами стол, половину которого занимал новенький дорогой компьютер «Делл», который он использовал крайне редко.
— Знаете, шеф, Стритс и Санс нашли в мусорном контейнере труп девушки. — На этот раз слово взял Коллинз — крупный ирландец, похожий чем-то на Макдермотта. — Я как раз рассказывал об этом Копеки.