— Ты потратишь всё, что у тебя есть, на сражение со мной. Ты и впрямь настолько сумасшедший?
— Проверь, — сощурился первый герой. — Не стану повторять дважды. Вмешаешься — и твоя голова слетит первой.
— Мы все умрём… — вырвался через минуту вздох со стороны дракона мудрости. — Снова.
— Если я прав, то этого не случится, — пожал плечами Фолл, развеивая меч.
— Ты и раньше так говорил. Фолл, ты не думал, что это — наша судьба? Быть погребёнными в пасти катастрофы…
— Опять пессимизм. Ты дракон или недовымерший эмо?
— Кто?
— А-а, не важно, — махнул рукой первый герой. — Думал, конечно. Но если это — судьба, то почему мы можем её изменить?
— А кто сказал, что мы вообще можем? — с очередным вздохом спросил Скай.
— Он, — тихо ответил Фолл. — В последний раз, перед своей смертью, он сказал, что мы можем всё исправить. Мы можем победить катастрофу.
— М-м… — задумался дракон. — Даже жаль, что Он этих слов не вспомнит. Что ж, хорошо. Да будет так. Делай, что должен, первый герой.
— Вот и ладушки. Теперь к делам насущным… Сколько, Скай, у нас в этот раз игроков? Сколько сейчас тех, кто сохранил воспоминания несбывшегося будущего?
— Несколько, — тут же произнёс мужчина.
Фолл вздрогнул, скрипнув зубами.
— Кто?
— Кроме нас с тобой и катастрофы есть ещё кто-то. Это не Господь, очевидно. Кто-то четвёртый.
— А кроме меня ты передавал кому-то свою кровь? — напряжение в голосе первого героя можно было резать ножом — настолько плотным и сильным оно было.
— Нет, я бы запомнил.
— Тогда ты случайно забыл мне рассказать, что у тебя есть другой знакомый бирюзовый дракон?
— Нет, Фолл, я последний из своего рода.
— Бессмыслица какая-то… — выдохнул Фолл. — С другой стороны — надо ли говорить, что я был прав? Этот раз — особенный. Что-то в этот раз будет не так, как раньше. И у меня всё ещё не идёт из головы гибель норн — этого тоже ещё ни разу не случалось.
— Как всегда, всё, что у нас остаётся — это надежда… — буднично произнёс Скай, пряча руки в карманы накидки и выходя вперёд. Фолл не двинулся с места, посмотрев в спину старому товарищу. — Дитя, которое ты взял под свою опеку, первый герой… Уверен ли ты, что он способен уничтожить то, что не сумели мы? Не сумел обратить Господь, не сумел одолеть ты, не получилось сдержать у Сада? Герои и злодеи Крэйна умирали, сражаясь изо всех сил… И даже объединяясь, мы не смогли это сделать. Чем он отличается от нас?
Фолл не ответил.
— Ты и сам не знаешь. Первый герой, ты ставишь всё на одну карту, надеясь, что она принесёт победу в заведомо проигрышной игре.
— Ты сам это сказал. Всё, что у нас осталось — это надежда.
Голос Фолла был тих. В нём не было уверенности или спокойствия, только тёмная и болючая обречённость.
— Э-ах… — вздохнул бирюзовый дракон. — Не знаю, что ты в нём увидел. Но это первый случай, когда ты рассказал кому-то о том, что оставил в своём мире. Могу я узнать, зачем?
— Зачем посвятил Арта..? — задумчиво переспросил Фолл. — Возможно, просто захотелось. Он ведь первый спросил меня.
— Ясно… Фолл, — Скай поднял голову, взглянув на небеса. — Я сожалею, что ты застрял здесь вместе со мной. Поэтому, как бы не повернулся этот раз… — дракон обернулся, заглядывая первому герою в глаза. — Я последую за тобой до конца.
— Даже если я опять решу уничтожить твой род?
— Ты уже понял, что даже с силой драконьих сердец катастрофу не одолеть. К чему проливать кровь вновь?
Фолл хмыкнул, кивая хранителю Ливиграда.
— Хорошо. Спасибо, Скай. Быть может, наши лодки ближе, чем кажется.
— Быть может, — улыбнулся, обнажая два ряда заострённых зубов, мужчина. — До встречи, первый герой. Надеюсь, не последней.
— До встречи, хранитель.
И Фолл, и Скай, в последний раз взглянув друг на друга, испарились в воздухе.
На некотором расстоянии от места их разговора, на тренировочном пустыре, усеянном следами от клинка, уже разговаривали Арт, Йоран и Эсмеральда. После стандартного обмена поклонами они приступили к обсуждению будущего поединка — спарринга с лидером Легиона.
Йоран был высоким мужчиной азиатской внешности, с длинными чёрными волосами, спадавшими ниже уровня плеч, и холодными синими глазами. Через левый его глаз проходил глубокий шрам, частично закрытый тёмной повязкой. Одет он был в чёрное кимоно; сейчас, правда, его верх был скинут, обнажая испещрённое шрамами в меру мускулистое тело. У Йорана не было излишней накачанности, наоборот, его тело было сложенно аккуратно, будто бы в идеальных пропорциях. Одного взгляда хватало, чтобы понять, насколько один из лидеров Сада был крепок. Обычная сталь не оставляла на его коже и следа — это Арт понял, всё-таки достав своего учителя в одном из ежемесячных поединков.