Император сам пошёл вперёд, сокращая дистанцию до приемлемой. Вокруг лежал снег, впереди во весь горизонт раскинулись высоченные стены из рыжего кирпича, на них горели жёлтые магические огни, а сверху на всё это смотрели чёрные небеса, затянутые облаками того же цвета. Буря улеглась, но настоящий ураган ждал Арта не там, вдалеке, но здесь, прямо у дома. Парень знал, что этот день когда-нибудь настанет. Когда-нибудь у него пропадёт терпение, когда-нибудь он сорвётся, наплевав на обстоятельства и общую ситуацию. Зная его прошлое, Арт понимал, чего он желал.
Император приложил руку к груди, с щелчком снимая мантию, с тихим шелестом упавшую вниз. Под ней осталась тонкая чёрная рубашка с белыми пуговицами. Сангвин успел отрастить бороду и усы, закрывавшие добрую половину его лица, оставляя только глаза, неизменно остававшиеся такими же, какими их помнил по похоронам в Ливиграде Арт. Безжизненными, пустыми… Нейтральными. Шрам, пересекавший его лицо по диагонали, горел тусклым оранжевым светом, позволяя отбросить любые сомнение — этот мужчина пришёл, чтобы встретить свою судьбу.
— Должны ли вы действительно сражаться? — спросил Кирагас, достаточно громко, чтобы услышал и император.
— Он знает, — с тихим свистом вынул из ножен клинок Сангвин, положив лезвие на свободную ладонь. — Он знает, зачем я здесь.
— Как знаю и то, что ты не уйдёшь, пока кто-то из нас не погибнет здесь и сейчас, — кивнул Арт, обнажая меч. — Но… Имей в виду — я не хочу тебя убивать.
— После всего, что я сделал? После всего, что я не сделал? — монотонно протянул император. — Я полагал, у тебя достаточно причин, чтобы прикончить меня.
— Фолл рассказал мне о том, что с тобой случилось, — воткнув клинок в снег рядом с собой, сказал парень.
— Тогда ты понимаешь, что мне больше нечего делать в мире живых, — лицо Сангвина дрогнуло — не этого он ожидал от Арта. — И уходить просто так я не собираюсь. Если и умирать, то только от рук сильнейшего. Жаль, что ты — не Фолл. Но считай это признанием — считай, что вы в моих глазах равны.
— Неужели это не может подождать? Хотя бы пока мы не разберёмся с жнецом… — выдохнул Арт, качая головой. — Сангвин, мир на пороге гибели, а всё, о чём ты думаешь, это как бы поскорей сдохнуть?
— Говоришь так, будто уже меня одолел, — вытянул руку с клинком император, угрожающе направив лезвие фальшиона в грудь последнего героя. — Вставай в стойку и дерись, Арт. Остальное подождёт.
— Пути назад не будет, — отставил правую ногу назад Арт, беря свой меч на изготовку. — Только не говори, что делаешь это из-за какого-то принципа или чести.
— Честь… — император рассмеялся, взмахнув клинком. Чёрное пламя объяло сталь, перекинувшись на тело, вскоре полностью поглотив и его. Густой тёмный огонь с белыми языками двигался, вторя ветру, гудевшему у подножия гор. Сквозь него прорвался голос Сангвина, судя по тону, продолжавшего посмеиваться. — Ха-ха! Честь — всё, что остаётся у человека, потерявшего всё! То, что нельзя продать, нельзя одолжить и нельзя заслужить. Настоящая честь — это умереть так, как ты того желаешь. Не так, как говорят остальные, общество, да даже сам Господь — так, как хочешь только ты. Но сама смерть не делает никому никакой чести. Только её процесс, путь к ней, что кто-то называет жизнью — вот то, что можно назвать честью.
Ему больше ничто не важно. Ничто… И никто. Подари ему достойную смерть, Арт. Выполни последнее желание умершего давным-давно героя.
Опечаленный голос Джей прорвался в голову парня мощным потоком мыслей, лишь утвердивших то, в чём Арт был уверен ранее. Хоть его натура отказывалась принимать решение Сангвина, хоть в глубине души Арт хотел помочь императору обрести покой, умом парень понимал, что иного выхода у них не было. Император мог стать отличным союзником в грядущем сражении против жнеца, даже больше — он мог стать, пусть и не надолго, товарищем Арту и остальным. Снова, как в старые добрые — добро против зла… Как жаль, что мир в глазах Сангвина вот уже несколько лет как был абсолютно серым, пустым и бессмысленным. Он и впрямь потерял всё, кроме чести.
И не желал терять её до самой смерти.
Арту оставалось только проявить уважение некогда великому герою, стоявшему плечом к плечу с Фоллом и Садом. На мгновение закрыв глаза, парень кивнул императору, ускоряя эфир в своём теле. Земля вздрогнула под мощью двух мастодонтов, собравших в себе титанические объёмы энергии. Кирагас судорожно отползал прочь, прижимая лук к груди, где-то за стенами бегали живые, пытаясь понять, что заставило этих двоих встать друг напротив друга. Чёрное пламя против алых и синих волн, переплетавшихся воедино. Верно, первыми столкнулись даже не клинки, но эфир, наполнявший тела воинов.