Фолл не стал поправлять его. Сказал, что даст клятву, и дал клятву — всё-таки суть разные вещи. Пускай. Он и так, и так бы сдержал своё слово. Первый герой не зря прожил пятнадцать лет в жестоком мире, обретя множество союзников, близких друзей и просто хороших знакомых. Он был человеком своего слова.
— Отправимся, как закончится праздник, — улыбнулся ему мужчина, поднимая кружку и залпом осушая её. Парень улыбнулся в ответ: но то была серьёзная улыбка, едва заметная, почти ухмылка. Эх, подростки. Вечно хотят быть на равных со взрослыми. — Я рад, что мы встретились, Арт. И пускай ты до пока что едва тянешь на единичку…
Я покажу тебе путь на вершину цифры десять.
Глава вторая. Сталь для меча, сила для героя, кровь для императора
Последние алые лучи погружали южную часть деревни в тёмно-красные тона. Её жители, плясавшие вплоть до позднего вечера, уже разошлись по домам. Где-то ближе к концу староста вынес из своего погреба несколько бутылок самогона, поэтому приподнятое настроение быстро сменилось весьма и весьма радостным. Напившись, люди разошлись окончательно. Лишь несколько эльфов, более стойких к алкоголю, остались и помогли прибрать остатки праздневства. Котёл перетащили к дому старосты — единственному двухэтажному зданию среди всех. Рядом с ним поставили и его младшего брата — все нарезанные яблоки дети успели растащить. Затушив кострище, почти все эльфы тоже отправились на боковую. Недалеко от деревни, в окружении маленького костра, расселись те, к кому так и не пришёл сон. Пускай холмик, на котором располагалось поселение, был невысоким, всего пары сотни метров в сторону хватило, чтобы скрыться от деревенских полностью, дабы не тревожить их тёплый сон.
Под вечер температура понизилась до приятного прохладного уровня. Лёгкий ветерок трепал небольшое пламя в сторону, что освещало ладони, колени и лица собравшихся подле него.
Подол синего плаща и плетёные сандали, сухие ладони и седые усы. Старейшина держал руки поближе к костру, да и в плащ кутался так, словно вокруг всё ещё стояла ранняя зима. Наверно, это прерогатива пожилых — греться, когда холод уже ушёл. Что было в его взгляде — не различить, пламя не гнулось в его сторону.
Нижняя часть чёрного плаща, старые, избитые на дороге сапоги и спокойное, ничего не выражавшее лицо с блестевшими карими глазами. Фолл сидел, обнимая колени и посматривая на пламя, отражавшееся в его глазах. Герой не хотел о чём-то думать, сейчас он расслаблялся в хорошей компании, а настойчивые мысли о будущем с не меньшей настойчивостью гнал прочь.
Ещё один похожий плащ, в этот раз утеплённый и постеленный под человека, сапоги, ещё не видавшие плохих дорог, тонкая серая туника, взятая у кого-то из деревенских, и румяные щёки с полными счастья рубинами, блестевшими, как и у первого героя. Лори накручивала белоснежные волосы на пальцы, с прищуром глядя на костёр. Она устала, наверно, больше всех из оставшихся, однако, пусть тело и сдалось, её разум продолжал желать веселья.
И сейчас, как думалось женщине, наступило самое время для бесед.
Накидка на голые плечи, зелёная рабочая майка, широкие камуфляжные бело-чёрные штаны, тёмные силуэты шрамов, оставшихся на лице. Ирис устало смотрела на Лори, искренне не понимая, как чародейка оставалась в таком бодром состоянии после множества спетых песен и исполненных танцев. Девушке же хотелось спать, что она потихоньку и делала, уронив подбородок к груди.
Синяя туника, чёрные волосы, облепившие лицо, и вытянутые босые ноги, что смотрели в сторону тепла. Арт, положив руки на бёдра, как и Ирис, едва держался, стараясь не уснуть на месте. Герою, ещё не привыкшему к Крэйну, постоянно требовавшему от живого существа бешеного количества энергии для выживания, сейчас было очень тяжело. С одной стороны, его тело отказывалось двигаться, умоляя отдохнуть, с другой — ему было слишком интересно послушать, что могли рассказать старейшина, Фолл и женщина, что с ним пришла. С Лори Арт познакомиться не успел, поэтому чувствовал себя слегка неуютно, когда она смотрела на него сиявшими алыми глазами.
Все пятеро, впрочем, думали об одном — как хорошо здесь, под почерневшим небом.
— …Вот так всё и кончилось. Он просто развернулся и ушёл, даже не сказав ничего напоследок… — заканчивал свою историю Фолл, подбрасывая веточек в костёр. — Бог, не Бог — он всё равно поступил некрасиво, как по мне.
— Очевидно, что он просто тебя боялся, — вяло рассмеялась Ирис. — Это, наверно ведь, так страшно — когда ты считаешься самым-самым, а потом кто-то берёт — и превосходит тебя.
— М-да, рискну предположить, что ультиматум он тебе поставил по той же причине, — покачал головой старейшина.