Я согласился, что так оно лучше, так как по документам он русский дворянин Христофор Ибрагимов. Со своей стороны, если уж Христо не хочет просто звать меня по имени-отчеству, считая это фамильярным, пусть на людях обращается по титулу — "ваша светлость", так как формально у всех русских дворян хозяин — русский император и как-то странно, когда дворянин обращается к дворянину со словом "хозяин", как слуга к господину. Ну вот, формальности общения в новых реалиях улажены, теперь сидим и обсуждаем, как нам лучше вернуться в Россию, а именно, каким транспортом. Можно просто взять билеты на пароход и доплыть до Одессы, но при этом придется проходить турецкий пограничный контроль, а с условием того, что мы тут накуролесили, не хватало, чтобы нас опознали.
Не исключено, что кто-то из турецких осведомителей уже сообщил приметы двух европейцев с пятилетним ребенком, которые перестреляли полтора десятка турок и угнали пограничный катер. Так что, Истанбул-Константинополь исключен. Можно плыть пассажирским пароходом через Гибралтар, а потом через Балтику, сделав пару-тройку пересадок: безопасно, но долго. Можно доехать по железной дороге до Вены или Бухареста, а там сесть на знаменитый "Восточный экспресс" и оказаться в Париже. Париж, в любом случае не будет задерживать русских и в Гавре можно сесть на пароход до Петербурга.
Наконец, с двумя пересадками, но достаточно быстро, можно доехать до Штеттина и там опять сесть на пароход — морская часть пути в этом случае самая короткая, но не исключен повышенный интерес германской тайной полиции и разведки Генштаба к внезапно воскресшему князю Стефани, да и Христо был против германского пути, так как еще в начале своей агентурной деятельности в Штеттине на судоверфи "Вулкан" ухитрился оставить по себе память, возможно, у них есть не только его словесный портрет, но и фото. С тех пор он доверяет операции в Германии своим сотрудникам, которые и меня там целый год искали. Решили, что поплывем пассажирами вокруг Европы — безопаснее и надежнее.
— Христо, а как ты стал офицером? Неужели сдал гимназический экзамен?
— Что вы, хозяин, хотя, конечно, пытался сдать, но на тригонометрии меня срезали, да и русский письменно — неуд. Генерал Обручев лично за меня просил гимназического директора, но тот — ни в какую, недостоин, говорит и все. Тогда генерал лично пообещал ему в случае войны его учителей, да и его самого вольноперами на фронт отправить. Кто же говорит, воевать будет, словесность с географией, вот у меня география такая, что на Дальнем Востоке офицеров вообще нет — там подхорунжие неграмотные с хунхузами воюют, и, представьте, без тригонометрии справляются. А тут человек, подготовленный к войне, сам хочет помочь государево дело исполнять, так вы его в нижних чинах оставить хотите. Точно, пусть ваш словесник с математиком на разбойничьи ножи и пули лезут…
Вот и отправил меня Обручев во Владивосток, в Уссурийское казачье войско, там как раз было производство в подхорунжие, так что я со своими знаниями вовсе за профессора сошел. Получил погоны и задание найти четырех человек в спецгруппу, которая должна была отправиться в Мозампо. От казаков пришлось отказаться — оставил дома, лучше никаких, чем такие: дисциплины никакой, только бы дуван дуванить[22] и учиться ничему не хотят — мол "мы сам с усам". Проверил их — сказал, что ночью нападение будет, так сам всех и повязал, часовой вовсе дрых на посту. Потом нашел двух ловких парней из переселенцев, один точно в России вором был, обучил их азам тайных операций и отправились мы в Мозампо. Первым делом новой спецгруппе во главе с прапорщиком Ибрагимовым[23] (время то военное, да и войска иррегулярные) дали задание, переодевшись корейцами, взять японского офицера для допроса.
Нашел среди корейцев, что отступили вместе с королевой Мин к югу, еще троих кандидатов в разведчики, все немного говорили по-русски и по-китайски, а один и по-японски. У корейцев был свой стиль рукопашного боя, кое-что мы оттуда взяли, кое-чему своему подучили, так и злодействовали в тылу японцев. Уговор был в плен не сдаваться, а если случайно без сознания захватят, ник воем случае не говорить, что ты — русский, хоть турок, но не русский. Языка я притащил, за него получил "клюкву" на шашку, а вскоре стал и подпоручиком Главного Штаба, когда удалось захватить важные документы японского полковника. Сам полковник не сдался, разрезал себе живот, пришлось голову ему отрубить, кореец, что знал японский, сказал, что полковник так попросил.
23
С 1884 г. в прапорщики производили либо в военное время, либо в иррегулярных войсках, военные училища выпускали только подпоручиков, что для окончивших по 1 разряду, что — по второму, для первого разряда была льгота производства в следующий чин в год.