— Саша! Что ты делаешь?! Зачем! Саша! — кричала я сквозь слезы.
Но потом мне стало понятно, что Саша делал это явно не из большой любви. Он стиснул ладонь на шее Анжелы, и Анжела стала задыхаться, схватив Сашу за запястье. Саша продолжал нагло целовать Анжелу, проникая языком ей в рот, а она даже не думала сопротивляться. Мост вскоре стали пересекать люди, бредущие мимо целовавшейся парочки, и не придавали этому никакого значения. Их не удивляло даже то, что Саша душил девушку. Никто даже не думал ей помогать.
Вдруг кожа Анжелы стала медленно сморщиваться. Волосы ее седели от того, что через поцелуй Саша вытягивал из Анжелы жизненные силы. Насытившись, Саша отбросил Анжелу, как надоевшую игрушку, и она грохнулась на землю. Толпа безразлично обтекала ее, не обращая ни на Анжелу, ни на Сашу никакого внимания.
— Помогите! — Анжела отползла от Саши, чувствуя, как последние капли жизни покидали ее. Она тянулась к толпе, но люди лишь испуганно обходили Анжелу стороной, считая ее за умалишенную.
Саша запрыгнул на ограду, и широко улыбнулся, блаженно закрыв глаза. По Неве шел круизный лайнер. У бортов стояли люди, любовавшиеся на город.
Возникло дурное предчувствие, дрожью охватившее руки.
— Не надо, — выдавила из себя я, все еще оправляясь от шока, испытанного после поцелуя, и понимая, что Саша задумал. — Саша! Не надо!
— Пора начать пробуждение! — крикнул Саша, и глаза его вспыхнули красным светом. Кожа Саши покрылась тьмой, сделав его похожим на человекоподобного демона.
Саша запрыгнул на ограду, направил ладонь на Неву. Поверхность реки тут же покрылась льдом, Нева промерзла до основания. Лед встал на пути у лайнера. Лайнер со скрежетом врубился в ледяной массив, давлением из-под днища выбрасывало струи раскрошенного льда. Лед складывался перед судном подобно гармошке, поднимаясь над Невой толстыми ледяными пластами, задерживающими лайнер. Людей на палубе резко швырнуло вперед. Кто-то сразу вывалился за борт, упав с высоты нескольких этажей, а кому-то удалось зацепиться за ограду.
Удивлению людей не было предела. Они столпились у забора, достав смартфоны и став делать сефли на фоне увязнувшего во льдах корабля, а я испытала очередной шок. Саша, видимо уловив мои мысли, с презрительной усмешкой взглянул на толпу, а затем резко взмахнул рукой, усиливая уже оказанный на Неву магический эффект.
С мощным треском из ледяных глубин вытянулись огромные морозные пики, насадившие на себя лайнер, и поднявшие его метров на десять. Пики пронзили судно насквозь, разрывая палубные надстройки, и заставляя людей разбегаться в ужасе. От металлического скрежета и скрипа свело зубы, и душа ушла в пятки. Следом за пиками в днище стали вонзаться небольшие ледяные копья. Люди мчались по палубе, стремясь найти путь к спасению, но не успевали. Копья пробивали дощатый пол, нанизывали на себя беглецов, затем поднимая их высоко вверх, как будто в назидание окружающим. Брызги крови орошали стены. Люди кричали от боли, корчились на копьях в агонии, но ничего не могли с этим поделать. Копья вонзались в животы, головы, и конечности. Уцелевшие пассажиры в панике спрыгивали с лайнера, спасаясь от острых льдин, рвавших палубу. Корабль стал похож на место для проведения пыток и казней. По пикам и копьям текли кровавые реки, я подумала, что корабль насадило на шипастую спину кровожадное ледяное чудовище.
На судне ведь были и женщины, и старики, и дети…
Горло сдавило спазмом. До слуха доносились крики напуганных, раненных людей, сердце сжалось от ужаса. Я ошарашенно смотрела на Сашу, не веря в то, что он был способен на такие вещи.
Саша телепортировался, оказавшись передо мной, я потеряла равновесие, упав на ягодицы.
— Приходи в Троицкий собор, — улыбнулся Саша, посмотрев мне в глаза.
Саша телепортировался, излучив яркую вспышку света, и у меня на сетчатке отпечатался его негативный фотоснимок.
Кто-то коснулся моего плеча, и я испуганно вскочила, резко обернувшись. Это был Ян, пришедший на мост со своим отрядом. Он оценивающе глядел на меня, а затем сказал:
— Иди. Иди в Троицкий, и останови его. Мы тут разберемся, — велел он.
В зале Троицкого собора было полно народу. Я вошла под своды высоких потолков, украшенных рисунками со святыми, и оглядела иконы, висевшие на стенах. Вдохнула, и уловила аромат благовоний, который никогда мне не нравился, потому что вызывал непонятные ощущения. Прихожане столпились вокруг алтаря в центре помещения, слушая молитву священника. Прихожане кланялись, крестились, а взгляды их были полны покорности.
Сашу я увидела в первом ряду. Он стоял между двумя школьницами близняшками. Осторожно протиснувшись через толпу, заняла место рядом с Сашей, сразу же поймав на себе ревностный взгляд близняшки. Она взяла Сашу под руку, показав мне язык. К пиджакам близняшек были приколоты пластинки с именами. На одной было написано «Вера», а на другой «Аня». Так я и окрестила девочек про себя.