— А если честно? Скажешь правду — я оставлю тебе жизнь, — продолжила я, усилив давление на рану.
Длинноволосый провыл и расширил глаза. Он был готов сказать что угодно, лишь бы боль прекратилась, энергично закивал. По его щекам лились слезы. Я убрала ногу от раны. Длинноволосый схватился за окровавленное колено, тихо постанывая.
— Насиловал, — сознался он жалобно. — Насиловал…. Но я исправлюсь…
— Разумеется, — сердито кивнула я, сжав ладонь на холодной рукояти созданного из воздуха ледяного клинка. — В этом я точно уверена.
Я специально подождала, пока Длинноволосый увидит клинок, чтобы оценить сложившуюся ситуацию. Мне не хотелось просто убить его, мне хотелось, чтобы он осознал свою участь, хотелось увидеть страх в его глазах. Длинноволосый окаменел, глядя на меня блестящими от слез белками, и я улыбнулась.
— Не надо… Я же человек… — попытался он надавить на мои чувства, что еще больше взбесило. Даже в груди от злобы защемило.
— Ты? — оскалилась я. — Ты скотина, а не человек. Люди не насилуют и не убивают, а ты, больше чем уверена, именно этим и занимался!
— Нет! — крикнул длинноволосый. Он откатился в сторону от удара клинка, я рубанула пол. — Не надо! Я же человек! — Длинноволосый пополз от меня, оставляя кровавый след.
Я пинком перевернула Длинноволосого на спину, а затем стала рубить по шее, но он прикрылся руками. Из открывающихся на руках жертвы порезов хлестала алая кровь, одежда рассекалась вместе с кожей, я слышала болезненные стоны. Отрубив руки Длинноволосого по самые предплечья, я лишила его защиты. С первого раза голову отсечь не получилось. Я рубила раз за разом, жестоко, беспощадно. Клинок с легкостью разрезал кожу, рассек глотку, со стуком врезался в твердую кость позвоночного столба. Мне даже слега дало отдачей в ладонь. Длинноволосый издавал отвратительное бурление, лишившись физиологической возможности кричать. Из распоротой глотки брызнула рвота желчного цвета, а затем фонтаном ударила кровь. Отрубленная голова откатилась в сторону, и я с удовлетворением глядела на изрубленное тело врага, зажимая в трясущейся руке покрытый кровью ледяной меч.
Как только в помещении устоялась тишина, я расслабилась, но простояла тишина недолго. За окном послышался приближающийся гул вертолетных лопастей, меня ослепило лучом мощного прожектора. Я слишком увлеклась использованием телекинеза и магии, что выдало меня.
Увидела в окне мощные очертания боевого вертолета, зависшего перед зданием. Я бросилась наутек, перескакивая мебель, боясь попасть под ракеты или пулеметы.
Под носом пулемета вспыхивала и грохотала противотанковая пушка. Из окон со звоном полетели стекла. Снаряды дырявили стены, свистели у меня за спиной, разрывали помещение в клочья. На меня сыпались древесные щепки, по щекам стучала бетонная крошка, в спину словно сама смерть дышала ледяным дыханием.
Пушкой меня достать не удалось, пилот долбанул в здание ракетным залпом. Пусковые установки со свистом выпускали ракеты, выплевывая облака дыма. Понимая, что в магии можно не ограничиваться, я накрыла себя всеми возможными щитами. Закрылась телекинезом, обволоклась льдом, да еще и стянула сферу из мебели и строительного мусора вокруг себя.
Рядом с грохотом заполыхали взрывы. Перед глазами пролетела неуправляемая ракета, и боеголовка разорвалась совсем близко, лупанув по мне ударной волной. Меня сорвало с места, я проломила окно, видя перед глазами почерневший от перегрузки мир. Грохнувшись на асфальт, кое-как придя в себя, нашла взглядом вертолет. Он кружил надо мной, подобно голодному хищнику.
Стиснув зубы, я бросала в него ледяные сферы с копьями одно за другим. Пилот ловко выполнял оборонительные маневры, с легкостью предсказывая атаки. Мне не помогли даже молнии, которыми я ударила прямо в кабину. Они были поглощены магическим щитом вертолета.
Пушка навелась на меня, от испуга свело ягодицы. Играться врагу надоело, он решил добить меня, больше не желая впустую сжигать топливо. Только я собралась отпрыгивать, как вдруг на улицу выкатился черный танк, долбанувший по вертолету из главного орудия. Меня оглушило пушечным залпом, снаряд рванул прямо в бензобаке вертушки, и ее поглотило ослепительным облаком взрыва. Горящие обломки подобно дождю посыпались на дорогу, звеня и громыхая.
Танкист высунулся из люка башни, помахав мне.
— Эй! — кричал он. — Иди сюда!
Забравшись на броню танка, я увидела целую танковую колонну. Танкист взглянул на меня с улыбкой, блеснув красными от инфлунта радужками. Рефлекторно хотелось убить его, но я сдерживала подсознание, понимая, что передо мной союзник. Танки мерно рокотали моторами, готовые в любой момент отправиться в путь, и освещали дорогу бортовыми прожекторами.