Выбрать главу

— Пятнадцатый танковый взвод зарнаба, черный инфлур Батарейкин, — весело представился Батарейкин, шутливо козырнув. Мне даже стало немного не по себе от его оптимизма в боевых условиях. — Ты откуда вертушку себе на хвост посадила?

— Так получилось, — отмазалась я, не желая рассказывать подробности.

— Спасибо говорить не учили? — беззлобно сказал Батарейкин, и, увидев, как меня застопорило, рассмеялся. — Да ладно тебе, — продолжил он, — я все понимаю. Куда ты идешь, красавица?

— На границу Невского района. Там мне нужно перегруппироваться с остатками моего отряда, — ответила я, равнодушно глядя на Батарейкина.

— Слышь, штурман, — Батарейкин долбанул по башне ладонью, заглянув в люк. — Куда нам ехать наказали?

— На Садовую! — из люка донесся приглушенный голос механика-водителя.

Меня это расстроило, ведь Садовая была совсем в другой стороне.

— А границу Невского мы не цепляем, случайно? — спросил Батарейкин.

— Цепляем! — ответил механик-водитель.

— Залезай, — Батарейкин приглашающе указал на броню. — Только учти — поедешь снаружи. Внутри места нет, — сразу предупредил он.

— Мне плевать, — сказала я, усевшись позади башни. — Ехали.

Батарейкин скрылся в танке, хлопнув крышкой люка, и мотор взревел. Броня завибрировала, выхлопные трубы выбрасывали густые струи черного дыма. Колонна направилась по улице к границе Невского района, от чего я вздохнула с облегчением. Конечно, можно было прокрадываться дальше, но под крылом танкового взвода дело пойдет быстрее. Вероятность моей смерти в любом случае пятьдесят на пятьдесят, потому бояться нечего.

Никогда не знаешь, когда и от чего умрешь. Все равно рано или поздно это случится, как бы ты не цеплялся за жизнь. Так чего тогда страшиться?

Мы проезжали мимо брошенных домов, глядевших на нас зловещими глазницами мрачных разбитых окон. Давящую и неприятную тишину разгоняло ревом танковых двигателей, а густую темноту рассекало лучами бортовых прожекторов, но даже свет не спасал меня от нарастающего чувства тревоги.

Темных переулков между домами было достаточно. Оттуда в любой могли внезапно ударить. Батарейкин высунулся из люка, взявшись за ручки прожектора, и водил лучом по зданиям, освещая переулки. Он тревожно хмурился, стараясь не моргать, чтобы случайно не упустить попавшуюся в овал света цель. Местность напрягала Батарейкина не меньше, чем меня.

По дороге мы объезжали остовы вертолетов, сожженных танков, и раздавливали попадавшиеся на пути легковые автомобили. Куда ни глянь — всюду валялись обезображенные трупы, погубленные войной. Вид мертвых союзников в форме мракнаба провоцировал во мне сожаление, и становилось страшно за тех, кто еще был жив. Мне не хотелось, чтобы умирали нормальные люди. Столько невинных жертв ради одной лишь идеи о том, что человечество нужно переродить. Наверное, даже принуждение людей к христианству столько народу не погубило.

— Будь готова в любой момент, — предупредил Батарейкин, не поворачиваясь ко мне. — Тут такая мясорубка была, кто-то мог…

В овал света вдруг попал серый танк «М1 Абрамс», притаившийся в переулке. Перед орудием «Абрамса» полыхнула яркая вспышка, меня оглушило пушечным грохотом, и голову Батарейкина разнесло пронесшимся сквозь нее снарядом. Мне несказанно повело, что «Абрамс» промахнулся.

Со всех сторон в колонну полетели снаряды. В окнах появились серые гранатометчики, скинувшие с себя маскировочные светоотражающие халаты, и стали палить по нам из РПГ. В переулках грохотали танковые орудия. «Абрамсы» долбили из пушек, поджигая черные танки один за другим.

Я спряталась за углом в пустом переулке, меня, к счастью, преследовать не стали. «Абрамсы» перестреливались с черными, было трудно понять, кто одержит верх. Черные палили по «Абрамсам». Перед стволами черных танков полыхали вспышки, воздух заполнился оглушительным грохотом, а улицу заволокло пылью. От отдачи танки покачивало, но орудие оставалось неподвижным благодаря механизмам гироскопической стабилизации. Снаряды черных рикошетили от лобовой брони «Абрамсов», разбрасывая веера искр, а вот снаряды «Абрамсов» с легкостью прошибали бортовую броню черных.

Несколько черных пробило снарядами «Абрамсов». Внутри черных танков раздались приглушенные хлопки взрывов, и из всех щелей на броне показались горячие языки пламени. У некоторых машин сразу оторвало башни мощными взрывами боеуклада. Те, кому повезло выжить, выскакивали из танков поглощенные пламенем, кричали, с болезненными воплями валясь на землю. Они горели заживо, стараясь затушить на себе пламя, катаясь из стороны в сторону. Единственное, что я успела сделать — обдать их потоком ледяного воздуха, дать хотя бы небольшой шанс на спасение. В следующий момент я об этом едва не пожалела. Гранатометчики заметили меня. Двоих я сразу заколола брошенными в окна ледяными копьями, но некоторые все же успели выстрелить по мне из РПГ. С хлопками гранатометы выбросили ракеты, которые устремились ко мне, перечеркивая пространство дымом.