Наблюдатели
Наблюдатели [= Трое спасшихся].
Robert Silverberg. Three Survived (1969)
1
Ослепительная вспышка расцвела на черном небе Нью-Мексико. Тем, кто видел это, – а таких оказалось немало, – почудилось будто в одно мгновение родилась новая звезда, распустив бело-голубые раскаленные лепестки.
Яркая белая-белая полоса пересекла небо с северо-востока на юго-запад. С треском и шипением она пронеслась над священными горами к востоку от Таоса и неистово вспорола небо над долиной Рио-Гранде, над пыльными индейскими деревушками и шумным городом Санта-Фе. Сразу же к югу от Санта-Фе она засияла с такой яркостью, что резала глаз, и люди волей-неволей отводили взгляд. Затем интенсивность излучения стала падать.
То ли источник света угас, то ли его затмило зарево уличных огней растянувшегося на многие километры Альбукерке. Огненный шар прокатился над Ислета-Пуэбло и затерялся где-то в районе Меса-дель-Оро.
И тьма вновь нахлынула на небо Нью-Мексико, будто приливная волна.
На просторной площади деревушки Сан-Мигель, в сорока милях к югу от Санта-Фе, Чарли Эстансио потер кулачками глаза, пытаясь унять боль, и снова устремил взгляд на черный купол неба.
– Падающая звезда! – ликовал мальчуган. – Падающая звезда! Красота!
Красотища!
Он рассмеялся. Это был тощий – кожа да кости, – но для своих одиннадцати лет довольно развитый мальчик. Ему частенько доводилось видеть рваные следы болидов, прочерчивавших небо над пустыней. Он, один во всей деревне, знал, что это такое.
Но подобного зрелища Чарли еще никогда не наблюдал. Пылающий хвост обжигал сетчатку даже сквозь веки, и долго еще огненная линия стояла перед глазами.
В этот вечер на площади было полно народа: деревушка готовилась к пляскам Общины Огня. Через неделю из городов понаедет множество белых, чтобы глазеть на них, фотографировать и, конечно, тратить деньги. Чарли слышал удивленные возгласы, видел воздетые к небу руки своих многочисленных родичей.
– Майани! – пробормотал кто-то поблизости. – Духи!
При упоминании демонов, пугливый шепот перерос в крики ужаса. Чарли увидел, как два его дяди со стороны матери помчались к кива – высокому круглому сооружению, без окон для совершения обрядов, – чтобы спрятаться в нем. Его сестра Росита схватила распятие, висевшее у нее на груди и прижала к щеке, как амулет. Брат отца, Хуан, стал креститься. Слово «майани» металось в воздухе, как летучая мышь. Хотя деревня, будто щетиной, была покрыта телевизионными антеннами, а рядом с глинобитными домами стояли сверкающие автомобили, но стоило мелькнуть падающей звезде, как всех наполнил суеверный ужас. Чарли топнул от злости. Мимо него, насмерть перепуганная, неслась сестра, Лупе. Мальчик бросился к ней и схватил за тонкую руку.
– Куда это ты?
– В дом. В небе демоны!
– Конечно. Это идут кахинас. Они сами решили исполнить Пляски Огня, потому что мы разучились делать это, – засмеялся Чарли.
Лупе не разделяла веселья брата и стала извиваться, стараясь вырваться.
– Давай убежим! Убежим!
Лупе было двенадцать, и она была всего лишь девчонка, но силенок у нее было побольше, чем у него. Она ткнула брата в худую грудь и одновременно выдернула руку. Чарли упал на спину и только сейчас заметил, что небо приняло свой прежний вид. Лупе в слезах убежала. Чарли встал, отряхнулся и покачал головой. Они все посходили с ума. Потеряли голову от страха, от суеверий. Почему они не хотят думать? Почему они все согласны оставаться неотесанными дикарями? Глядите-ка, разбежались как стадо, разбрасывая кукурузные початки и выпаливая скороговоркой древние заклинания, слова которых для них лишь пустой звук, опрометью ныряют в кива, галопом несутся к церкви!
– Падающая звезда! – крикнул Чарли. – Нечего бояться! Всего лишь крупная падающая звезда!
Никто, как обычно, не обращал на него внимания. Его считали немного помешанным, этого худющего мальчишку, голова которого набита мечтами и бреднями белых людей.
Слова его унес ночной ветер. Он покрутил пальцем у виска. Ох уж эти люди!
А! Вот и падре! Чарли улыбнулся.
Из побеленной церквушки вышел священник и поднял вверх обе руки, что по мнению Чарли, было жестом утешения.
– Не бойтесь! – крикнул он по-испански. – Все в порядке! В церковь все идите, в церковь, и не волнуйтесь!
Некоторые из женщин направились к церкви. Большинство же мужчин было уже в кива, и, разумеется, женщинам доступ туда был запрещен. Чарли наблюдал за священником. Отец Эррера, лысый коротышка, приехал из Эль-Пасо несколько лет тому назад, когда умер старый священник. Здесь ему пришлось туго. Население Сан-Мигеля разрывалось между католицизмом, и верой предков. Поэтому при потрясениях, подобных этому, люди разбегались кто куда, причем очень мало кто искал спасения у отца Эрреры, что вызывало у него справедливое неудовольствие.
Мальчик подошел к священнику.
– Что это было, падре? Падающая звезда, правда?
Священник просиял.
– Скорее всего, Чарли, это знамение с небес.
– Я видел собственными глазами! Это была падающая звезда!
На лице отца Эрреры мелькнула лицемерная улыбка, он отвернулся и снова стал призывать обеспокоенную паству в храм божий.
Чарли понял, что разговор окончен. Священник сказал как-то Росите Эстансио, что ее младший брат – заблудшая овца. Этот отзыв в некотором роде даже польстил мальчику.
Чарли с надеждой поднял глаза к небу. Но падающих звезд больше не было. Площадь опустела. Индейцы попрятались кто куда. Чарли взглянул на стоящую в противоположном конце площади сувенирную лавку. Дверь ее отворилась, оттуда вышел Марти Мачино. В руке у него была банка со спиртным, из уголка рта свешивалась сигарета.
– Куда это все подевались? – спросил Марти.
– Разбежались. От страха! – Чарли криво ухмыльнулся. – Жаль, что ты не видел, как они драпали!
Он немного побаивался Марти Мачино и не любил его, но в то же время испытывал невольное почтение к этому дерзкому юнцу, уже немало повидавшему. Марти было девятнадцать лет. Два года тому назад он покинул деревню и стал жить в Альбукерке. Считали, что он бывал повсюду, вплоть до самого Лос-Анджелеса. Насмешник и смутьян, он дольше, чем кто-либо другой из местных жителей прожил в мире белых. Теперь Марти вернулся, так как потерял работу. Болтали, что он закрутил любовь с Роситой Эстансио. За это и ненавидел его Чарли. И все же он чувствовал, что ему нужно многому научиться у Марти Мачино. Чарли и сам надеялся когда-нибудь сбежать из Сан-Мигеля.
Они стояли посреди пустой площади рядом – Чарли, низенький и худой, и Марти, высокий и стройный. Марти предложил Чарли сигарету. Тот взял ее и умело стряхнул пепел. Они улыбнулись друг другу, как братья.
– Ты видел ее? Падающую звезду?
Марти кивнул и, подняв банку с распылительной головкой, брызнул себе в рот виски.
– Я был во дворе лавки и все видел. Только никакая это не падающая звезда!
– Значит, кахинас пожаловали, а?
Марти расхохотался.
– Малыш, ты не понял ни черта. Это где-то над Таосом взорвалась летающая тарелка!
Кэтрин Мэйсон увидела свет на небе случайно. Обычно после двенадцати в эти темные зимние ночи она не выходила наружу. В доме было тепло и уютно, и ее совсем не тянуло на улицу. Но уже три дня, как пропал котенок ее дочери, и это нарушило мир в семье Мэйсонов. Кэтрин почудилось, что она слышит слабое мяуканье за дверью. Она выглянула наружу, надеясь увидеть пушистый черно-белый комочек, царапающий половичок. Но котенка за дверью не было.
Вдруг в небе затанцевала полоса света. Кэтрин не знала, что полоса уже начала затухать. Ничего ярче она никогда не видела: огонь так ослепил глаза, что пришлось прикрыть их руками. Помедлив, она убрала руки и заставила себя смотреть, как неизвестное тело завершает свою пламенеющую траекторию.
Что бы это могло быть?
Неужели взорвался истребитель и кто-то из ребят с базы в Киртлэнде нашел свою смерть во время тренировочного полета? Конечно же! Конечно! И стало одной вдовой больше. Кэтрин задрожала. Но, к ее удивлению, на этот раз глаза остались сухими.