В одного из них и угодила зловонная бутылка. Стекло разбилось. Брызнули кровь и говно, как некий идеальный постмодернистский коктейль. Мент пошатнулся и рухнул на землю. К нему устремились его перепуганные товарищи, в коих теперь летело не только говно, но и самые настоящие бутылки с зажигательной смесью. Нацболы и скины действовали из кустов; скрытые густой зеленью, они могли чувствовать себя в безопасности.
Испуганное стадо металось в загончике, наступая друг другу на головы. Коллективная паника — самая опасная. И причина всему — вовсе не вражеский огонь, а риск быть задавленным толпой. Огонь охватил знамёна и портреты Путина, по которым стекало толстым слоем дерьмо.
Скинхеды и нацболы похватали дубины, цепи и остальное. Настало время ринуться в бой, немного помять бока «единоросам». Нет ничего более забавного, чем драться с безоружной толпой. Наши друзья ворвались в толпу, как нож входит в масло. Дубинки и цепи крошили черепа; тяжёлые ботинки топтали тех, кто так и не мог подняться. Вокруг пахло дымом, кровью и говном.
Единоросы пытались защищаться, используя вместо оружия древки от флагов и собственные плакаты. Психу больно досталось по голове, но он утешал себя тем, что голова — это просто кость, и болеть она не может. Азарт боя помогал не чувствовать боли.
«Мне кажется, я его убил», — подумал Серёжа, вынимая нож из пошатнувшегося тела какого-то деда. Руки тут же окрасились чем-то красным, горячим и липким.
Вскоре раздалась милицейская сирена. Нацболы и скины поспешили скрыться с заметно опустевшей площади, как всегда уходили дворами и тёмными переулками. В центре города, как ни странно, всегда есть, где спрятаться от всевидящего ока правосудия.
Наконец-то все смогли остановиться и отдышаться. Вид у компании был изрядно потрёпанный, но довольный. Под глазом у Молота сиял синяк. По лицу Димы стекала кровь от свежего пореза. Куртка Серёжи была порвана, и из неё торчал пух. Скинхеды тоже были покрыты свежими царапинами и ссадинами. Слава Ленину, обошлось без серьёзных повреждений.
По старой традиции все накатили водки и победоносно закурили. Нужно было восполнить запас «коктейлей Аллина» в общественной уборной и продолжить своё победоносное шествие. Этот день и так запомнится жителям столицы надолго, а эти погромы должны будут войти в историю. И тогда сам Эдуард Лимонов возгордится своими последователями.
Глава 7. Шоу
Вечерело. Кто-то предложил поехать на «Китай-Город» в клуб «Китайский Лётчик» на концерт группы «Монгол Шуудан».
— Да они же анархисты, — хотел возразить Василий.
— А тебе не по фигу? Музло хорошее, вызывает чувство протеста, призывает бить жидов и спасать Россию. Да и Паук их котирует.
— Ну ладно, — ответил Вася. — Отчего бы немного не развеяться и не отдохнуть после тяжелого дня.
По правде говоря, он любил идеологически оправданное насилие, так как всё остальное просто не имело смысла. Бить кого-то на улице за просто так, как делают гопники — это тупо и бессмысленно. А вот отметелить человека за его убеждения — это святое дело. В целом он не очень оправдывал ненависть на национальной почве. Чурка не виноват, что он родился чуркой, он виноват в том, что страдает исламом головного мозга и подчиняется, в первую очередь, животным инстинктам.
Выйдя из метро, они поспешили к клубу. Рядом виднелась церковь. Глаза Психа уже загорелись, но Вася вовремя одёрнул его:
— Тебе что, одной мало было?!
После разграбления КПРФной кассы у лимоновцев было достаточно денег, чтобы оплатить вход всей компании и ещё немного побухать в баре. Они немного опоздали, и концерт уже начался. Заплатив охраннику по сто рублей, они прошли внутрь. По залу разносились тяжёлые риффы, публика пыталась устраивать слэм. Это была презентация недавно вышедшего альбома «Монголов» “Choisis de... ”. Честно говоря, этот альбом содержал в себе не так много песен анархической тематики, больше скатываясь в смехуёчки.
Заиграла злая и заводная «Руссиш Швайн», угара в зале прибавилось. Стало тесно от прыгающих потных тел. Народ принимал эту песню на ура, забывая, что является частью этой самой «вонючей Руси». «Сами срём и сами ссым, сами морды бьём себе». Василий подумал, что, наверняка, никто из присутствующих в зале не знает, что мотив песни начисто спизжен у “Sex Pistols”. Хотя откуда им знать об источниках панк-рока, да и не было в России никогда панка. Да и если думать, русский рок вообще больше социальное явление, нежели культурное. Василий сам, правда, любил «Гражданку» порой послушать, но больше он ценил Летова — как поэта, музыкант из него был никакой. У «Монголов» же в музыкальном плане было чуть получше, но слишком уж чуждая идеология. Впрочем, это — отличный способ оторваться и послэмиться в толпе.