Выбрать главу

Конвенция

Условием успешной коммуникации является определенность. И в самом деле, если каким-либо путем она не достигается носителями языка, в этих условиях рождается следующая проблема: каждый использующий язык индивид имеет ввиду под конкретным словом нечто свое, что ведет к затруднению понимания друг друга между участниками коммуникации. Тогда один, говоря слово «собака», имеет ввиду то, что другой имеет ввиду, употребляя слово «лошадь», а третий — нечто иное. А между тем язык нуждается в согласованности его употребления, поскольку то есть условие для соответствия его назначению. Такую определенность призвана внести конвенция. Она подразумевает разграничение носителями языка значений его структурных единиц. Теперь для всех участников общения определение, например, «собака» значит нечто одно. Лишь в таких условиях возможна реализация функции языка. Явление конвенции также объясняет возможность таких определений как фразеологизмы. Феномен фразеологизмов даже является наглядной демонстрацией потенциала конвенции в регуляции значений, однако это станет яснее по ходу исследования. А пока что сделаем следующее заключение: значение языковых единиц определяется конвенцией.

Глава вторая

Универсалии

Раз определив единичное явление некоторым знаком мы далее можем столкнуться с множеством схожих с ним явлений. Например, мы называем единичное нечто, данное нам в опыте, «человек». Следом за этим мы обретаем опыт иных явлений, между которыми и нашим единичным «человеком» усматриваем схожесть на основе некоторых общих свойств. После мы замечаем и их различия: будь то разный цвет глаз, разница в росте, длине волос или в чем еще другом. Однако ни одно из этих индивидуальных свойств не столь существенно, чтобы каждому из этих явлений дать отличное от нашего «человека» определение. Касательно же их общих свойств справедливо сказать, что они обладают сущностной и неизменной природой, присущей всем этим взятым нами явлениям. Опираясь на наличие этих общих свойств у данных явлений мы соотносим наше определение «человек» и с ними, благодаря чему становится возможным для нас иметь ввиду и всех их, используя это слово. Такое употребление будет уместным и в отношении всех остальных явлений, обладающих этими существенными свойствами. Определения, таким образом, имеют собственные критерии, представляющие собой существенные свойства референтных явлений, а в отношении соответствующих этим критериям явлений корректно применение этих определений.

Глава третья

Истина и ложь

Когда конвенцией установлено значение определений, в актах употребления языка возникают истина и ложь. Истиной называют употребление языка, соответствующее конвенции. Если в конкретном языке конвенция ограничила значение слова «человек» референтом человек — истинным употреблением слова «человек» будет применение этого определения в отношении явления человек. В свою очередь ложь предстает нам как употребление языка, противное конвенции. Примером лжи может послужить употребление слова «человек», границы которого ранее были прояснены, к любому тому явлению, что человеком не является. Исходя из определения лжи ясно, что она противоречит и реализации предназначения языка, не соответствуя условию согласия с конвенцией. Чуть больше об истине и лжи будет сказано далее.

Глава четвертая

Смысл

В нашей обыденной практике мы встречаем два следующих вида смысла: (1) смысл как цель и (2) смысл как содержание. О смысле языка как его цели уже было сказано ранее — смыслом как целью языка является коммуникация. Говоря же о смысле языка как его содержании мы имеем ввиду содержание структурных языковых единиц. Об этом доселе мною было сказано как о значении языковых единиц, ограниченном конвенцией. Таким образом, смыслом как содержанием определений, а значит и языка, является их значение. Важно понимать при этом, что эти два вида смысла языка взаимозависимы: не соответствуя конвенциональному содержанию языка невозможно соответствовать и цели языка. А если употребление не соответствует цели языка, то налицо несоответствие конвенциональному содержанию языка. Это исходит из требования к употреблению языка.