Отделение третье
Даже в том первобытном состоянии обществ, о котором идет речь у Адама Смита, дикарю охотнику нужен некоторый капитал, произведенный и накопленный, быть может, им самим и дающий ему возможность убивать дичь. Без какого-либо оружия нельзя убить ни бобра, ни дикой козы, а, след., ценность этих животных определяется не только трудом, необходимым на то, чтобы убить их, но также и временем и трудом, потребными на доставление охотнику капитала, т. е. оружия, которое он употреблял для этого.
Положим, что производство оружия, которым можно убить бобра, потребовало гораздо более труда, нежели изготовление оружия для охоты за дикими козами, вследствие большей трудности приближаться к этим последним животом и, след., необходимости иметь в руках оружие более верное; в таком случае, естественно, что бобр будет стоить больше, нежели две дикие козы, именно потому, что, в общем счете, требуется более труда, чтобы убить бобра. Или, положить, что на производство того и другого оружия было необходимо одинаковое количество труда, но что они различаются долговечностью; на товар может быть перенесена лишь незначительная часть ценности более долговечного оружия, между тем, как на товар, произведенный при помощи менее прочного оружия, перейдет гораздо более значительная часть ценности последнего.
Все орудия, необходимые для охоты на бобров и диких коз, могли бы также принадлежать одному классу людей, между тем как труд, употребляемый на охоту, предоставлялся бы другим классам; но сравнительная цена бобров и коз по-прежнему соответствовала бы как труду, потраченному на приобретение капитала, так и труду охоты на этих животных. Каковы бы ни убыли сравнительные размеры капитала и труда, как бы ни различалось количество пищи и других предметов, необходимых для поддержания человеческой жизни, во всяком случае люди, доставившие капитал одинаковой ценности для того или для другого промысла, получили бы половину, четверть, одну восьмую произведенного товара, а остаток составил бы заработную плату, которая отдается тем, кто употребил в дело свой труд; но это разделение продукта не могло бы оказывать действия на относительную цену этих товаров, потому что, увеличится ли или уменьшится прибыль, будет ли она составлять 50, 20 или 10 процентов, будет ли высока задельная плата или пища, во всяком случае, оба промысла испытают одинаковое влияние.
Положим, что занятия общества более обширны, так что одни его члены доставляют суда и сети, необходимые для рыбной ловли, а другие – семена и грубые орудия, служащие для первоначальной обработки земли; и в этом случае точно также справедливо будет сказать, что меновая ценность произведенных вещей соответствует труду, истраченному на их производство, и не только на производство непосредственное, но и на все орудия и машины, требуемые свойством тех видов труда, к которым они прилагаются.
Если мы представим себе такое состояние общества, когда сделаны еще более значительные улучшения, когда процветают искусства и торговля, то мы найдем, что колебания ценности товаров подчиняются тому же принципу: определяя, напр., меновую ценность бумажных чулок, мы увидим, что она зависит от совокупности труда, потребного для их производства и доставки на рынок. Во-первых, сюда войдет труд, потраченный на обработку земли, на которой был взращен хлопок; во-вторых, труд на перевозку хлопка в страну, где изготовляются чулки (тут подразумевается часть труда, израсходованного на сооружение корабля, перевозящего хлопок, которая вознаграждается из платы за провоз); в-третьих, труд прядильщика и ткача; в-четвертых, часть труда инженера, слесаря и плотника, строивших здания и машины, при помощи которых были произведены чулки; в-пятых, труд мелочного торговца и множества других лиц, относительно которых было бы бесполезно входить в дальнейшие подробности. Общая сумма всех этих разнородных работ определяет количество других предметов, на которое будут обменены чулки, и подобная же оценка различных количеств труда, употребленного на производство других предметов, определит то их количество, которое будет дано за чулки.
Чтобы убедиться, что именно здесь следует искать действительного основания ценности, предположим, что сделано большое усовершенствование, сокращающее труд в одной из различных операций, которым подвергается хлопок прежде, чем чулки могут быть доставлены на рынок для обмена на другие предметы, и обратим внимание на то, что произойдет из этого. Если бы потребовалось менее рук и производство хлопка, если бы стало употребляться менее матросов и корабле, или менее плотников при сооружения корабля, который привел хлопок к нам, если бы менее людей было нанято при постройке зданий и машин, или если бы по сооружении их, увеличилась производительность машин, то ценность чулок неизбежно упала бы, и владелец их стал бы, след., располагать меньшим количеством других вещей. Они понизились бы потому, что на их производство стало бы требоваться меньше труда, и в обмен за нить стали бы, поэтому, давать меньше других вещей, в производстве которых не было сделано подобного сбережения труда.