— Гляди-ка ты, сидят, пьют среди бела дня! — уперла она в пухлые бока руки. — Алкашня…
— Да ладно, Вась, — Нурик поставил банку под стол на всякий случай. — Друг пришел… Отдыхаем.
— Ладно, — уже мягче приговорила коменда. — Сидите… с Сашкой разрешаю пить. Он парень с головой, не то что некоторые.
Слово «некоторые» адресовалось явно Нурлану.
— К вам гостья, — улыбалась комендант.
Только сейчас я заметил, что за широким станом Василины Егоровны кто-то переминался. Не видно толком, потому что кто-то явно помельче ее.
— Кто еще там? — нахмурился Нурик и, вытянув шею, прогорланил за спину Василины: — У нас пива нету! Кончилось!
— Тю-ю… Надо ей пиво больно ваше… Дама к вам.
— Ко мне или к Морозу? — оживился вдруг сосед.
— К Сашке, конечно, — зыркнула недобро Василина на Ахметова. — Если бы к тебе такая краля пришла, я бы тебе вмиг батур вырвала.
— Ой, да что начинаешь, ладно тебе… Спросить уж нельзя, — потянул Нурик.
— Заходи, девочка, — посторонилась Василина, пропуская гостью. — Ты чьих такая красивая будешь? Хо-оспади, худенькая, как соломинка, как тебя ветром не унесло?
Девушка оказалась, действительно стройная и красивая.
— Привет, Саша, — улыбнулась она.
Глава 2
— Алена? — неподдельно удивился я. — Ты как здесь? Ты же в лагере…
— Приехала тебя повидать, узнала про то, как ты отличился. Нам про тебя заметку из газеты зачитали на заседании Совета дружины, и я приехала на денек, думала, ты весь израненный, беспомощный, но, смотрю, дела не так плохи, — хитро прищурилась старшая пионервожатая.
Но на лице её ещё лежала тень той тревоги, с которой она сюда ехала.
— Ладно, я пойду, — сказала Василина. — А вы бы хоть девушке тубаретку предложили.
— Заходите, — подскочил Нурик и изобразил казахский реверанс (может, это было что-то другое, но я про себя нарёк его так). — Пиво будете?
Василина зыркнула на Ахметова, и тот умерил пыл гостеприимства, убрал улыбку кота с довольного лица.
— Я бы хотела поговорить с Сашей наедине, — чуть отстранилась от ухаживаний Нурика девушка.
— Да не вопрос, всегда пожалуйста. Я… покурить. Ну вы тут это, — он хитро подмигнул мне. — Если что — закрывайтесь-на…
— Иди уже, — шикнула на него комендант и вытянула Нурлана за собой в коридор. — Без сопливых разберутся.
И дверь за ними закрылась.
— Ну рассказывай, — пытливо уставилась на меня Алёна, — как жизнь молодая?
— Чай будешь? — вопросом ответил я.
— Нет, спасибо.
— Да нормально, потихоньку, вот… на больничном пока, — я постучал по гипсу. — Там ничего страшного, там не открытый перелом, а закрытый. Ха-ха…
Шутку Алена не оценила, а посмотрела на меня серьезно и проговорила:
— Как ты с одной рукой по хозяйству управляешься? Бедненький… Стираешь, готовишь. Сосед, наверное, помогает?
— Хм-м… Нурик — отличный парень. Он даже оберег мне подарил от сглаза, — попытался я перевести тему. — Это такая штука, которая, согласно поверьям, обладает…
— Я знаю, что такое оберег, Саша, — перебила меня пионервожатая и уже глядела на меня так, будто мы на допросе.
Вот блин… Со мной так Виталий Владимирович не разговаривал, как она сейчас. Ей бы не в школе работать, а погоны носить.
— Да я, конечно, не верю в эти всякие сглазы, — продолжил я развивать левую тему. — Заговоры-приговоры, но…
И снова Алена не дала мне договорить, но в этот раз не перебила, а заткнула рот. В буквальном смысле этого слова. Заткнула поцелуем.
Я немного офигел. Со знаком плюс, конечно, но всё же. Обнял ее за талию одной рукой, вторую не знал куда девать и отвел ее за собственную спину.
— Хорошо целуешься, — как-то слишком спокойно и ровно для романтических разговоров проговорила девушка, когда долгий поцелуй закончился и она чуть отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза. — Много девушек перецеловал, наверное…
— Ну-у… не то чтобы много, — зачем-то стал оправдываться я. — Но, кхм, не вчера родился, да…
И я притянул ее снова к себе, чтобы повторить поцелуй. Алена приложила указательный палец к моим губам, поставив его поперек, как запрет говорить или что-то еще, и вдруг выдала:
— Вот когда Асю бросишь и съедешь от нее, тогда, может, и поцелуемся, Морозов. А пока — лечись. Поправляйся…
Любовные пассатижи! Я вытаращился на нее.
— Погоди… Так ты это… — я подбирал слова, и секунды убегали от меня.
Ситуация очень щепетильная, не каждый день попадаешь в такую — честно говоря, в первый раз так угодил.