Яички мужа немного поджались, член стал просто каменный.
— Как он сжимает мне грудь… У него такие грубые пальцы, — я снова завелась, позволяя возбуждению смывать горечь ненужных мыслей, — я чувствую его семя вот здесь.
Я взяла руку мужа и заведя назад опустила в свои трусики, чтобы он вместе со мной прочувствовал до конца эту измену, чтобы понял, как поздно о чем-то жалеть. Чтобы разделил со мной возбуждение от всего этого!
Его пальцы по сперме его начальника легко проникли в меня, неглубоко, нежно и привычно лаская меня, так как я люблю. Ничего похожего на грубую ласку Сергея. Я начинала ощущать особую прелесть от смены мужчин, от этого контраста. Я шире расставила ноги, чтобы ему было удобнее.
Судорожно вздохнув, Олег повернулся ко мне, впиваясь поцелуем и сдергивая с меня трусики купальника. Завязки с треском лопнули и крошечный клочок ткани полетел в сторону. Сильно сжав мои нежные складочки пальцами, оторвавшись от моих губ, Олег прохрипел:
— Сукааа!
Но я от этого лишь еще больше возбудилась.
— Милый… — он продолжал мять все у меня внизу, языком лаская губы, проникая в мой рот, — поцелуй меня там… внизу.
На мгновение Олег застыл, у меня мелькнула мысль, что я перегнула палку, но тут он со стоном опустился к моим ногам, целуя мой живот и ниже. В предвкушении я застонала, подаваясь навстречу бедрами. Олег прижал меня к стене, и я смогла одну ногу закинуть ему на спину, в то время как его язык наконец-то коснулся моей девочки. Меня словно пробило током, и это было больше не физическое, а эмоциональное.
«Он ласкает меня языком, там где только, что был член другого! Он чувствует его вкус!» От этих мыслей неумолимо стал приближаться оргазм. Его губы и язык творили там чудеса. Но мне не хотелось так быстро все заканчивать. Еще нет.
Я отстранилась, опускаясь вниз к мужу, целуя его мокрые губы:
— Подожди… Еще рано. Потом, после Сергея. Я хочу еще… с ним.
Муж застонал как раненое животное, и я едва успела, неловко раскорячившись на полу, припасть ртом к его органу, как тот начал стрелять спермой. Ртом я чувствовала его судорожные подергивания. Олег руками жестко схватил меня за волосы, и в такт выплескам семени совершал жесткие глубокие фрикции, заставляя меня давиться и глотать воздух.
Когда все прошло, Олег отпустил меня и, немного отстранившись, тихо сказал:
— Теперь поцелуй его в губы, — он посмотрел на меня и его губы растянула странная усмешка. Я тоже улыбнулась, ладошкой стирая с подбородка влагу, сама всматриваясь в его глаза. Там не было той пустоты, которая так расстроила меня несколько минут назад. Это вселяло надежду.
— В эту игру можно играть и втроем, — он провел большим пальцем по моим губам и еще раз улыбнувшись, отвернулся к печке, — иди к нему, а то заскучает. Я скоро.
Я озадаченно себя осмотрела: снизу я была полностью голая. Жалкий розовый клочок ткани, который мог когда-то вызывать возбуждение у мужчин, облегая мои бедра и ягодицы, валялся скомканный на полу, и судя по всему, уже был непригоден. Пришлось пройти в помывочную, и слегка освежив себя душем, обернуть бедра одной из коротких простыней, приготовленных здесь для парилки.
Решив, что все в порядке, и бросив еще один взгляд на Олежку, теперь спокойно и деловито занятого растопкой, чувствуя, как ослабляется этот непонятный узел в груди, я выпорхнула на солнечный свет.
После полумрака бани, здесь царило беззаботное лето, насыщенное солнцем, ароматами цветущих трав и запахом пруда. Здесь просто не было места ненужным сомнениям, и, разглядев в беседке начальника, я вновь ощутила предвкушение. В конце концов, жизнь одна!
Он смотрел, как я приближаюсь к нему по каменной дорожке, что заставляло меня непроизвольно более вызывающе покачивать бедрами, обернутыми простынкой.
— Что, никак замерзла, красавица? — он насмешливо улыбнулся.
У меня не получилось придумать подходящего ответа, и, вместо этого, памятуя наказ мужа, я нежно прижалась своими губами к его. Он впустил мой язычок, и с дрожью наслаждения я осознала, что теперь и он знает вкус моего мужа. Это мне понравилось. Это было как игра, в которой я вожу и устанавливаю правила. Впервые я почувствовала свою власть, над Сергеем Владимировичем.
У меня все заныло внизу, прося о разрядке, и чтобы не устроить еще один спектакль для мужа прямо сейчас, я была вынуждена оторваться от его губ.
— Просто я сняла для Вас свои трусики, — нашлась я, — и не хочу, чтобы муж узнал об этом раньше времени.
Улыбка быстро сбежала с его губ, и с испугавшей меня быстротой, он наклонился и скользнул ладонью мне между ног под простыней. Убедившись, что я не соврала, он медленно выпрямился, возбужденно глядя на меня: