Она подняла свою хорошенькую головку и спросила тихим нежным голосом:
- Позволит ли мне хозяин отблагодарить его?
Энир этого ждал. Она умница, поняла, чего он хотел. Ринт едва заметно кивнул, позволяя его богине ласкать себя. Землянка делала это как любил Эниер: не торопясь, целуя каждый миллиметрик его тела.
Пока она дарила ему наслаждение ротиком, Энир решил, что теперь хочет её аппетитную попку. И у него есть весь день… целый день, чтобы получить всё, что ни пожелает от его русоволосой богини. Это его день, который никто и ничто не испортит.
К закату Эниер, как и положено вернулся в военную школу. Он был утомлён и, как ни странно, даже успел соскучиться по этим серым коридорам и своим товарищам.
В школе царило невероятное оживление, все что-то обсуждали с большим ажиотажем. Ринт немного разочаровался, он устал и новости его не интересовали. Но уже в бараке встревоженные лица некоторых кессенгов, в том числе Гроента, а так же ликование Фроуда пробудили в нём лёгкое любопытство.
- Что-то случилось? – Поинтересовался Эниер, сонно потягиваясь.
- Твоего приятеля поймали! – Фрод даже не пытался сдерживать грубую ухмылку. – Добегался граф.
- Памир?! – Сон Эниера как рукой сняло.
Гроент угрюмо кивнул:
- Завтра трибунал.
- Я спускался к подвалу. – Продолжал хихикать Фрод: они с Памиром друг друга терпеть не могли. – Жалко там ничего не слышно. Интересно его сильно пытают? Похоже завтра вы увидим, действительно ли у него голубая кровь.
Ринт не выдержал и замахнулся на рыжую сволочь. Фроуд увернулся, сделав в ответ выпад ногой. Энир не заблокировался, использовав его, чтобы подобраться вплотную и нанёс удар по горлу. Фроуд тоже не зевал и в этот же момент зафендилил ему промеж глаз. На этом битва закончилась. Оба противники ухватились за койки: Фрод пытался восстановить дыхание, а Эниер остановить головокружение.
Громила с другом встали рядом с Эниром.
- Вали отсюда Фрод. – Гроент сжал кулаки. – Вы с Ринтом равны, но против троих не продержишься.
Фроуд противно улыбнувшись удалился.
Эниер кивнул Гроенту в знак благодарности. Настроение у всех было паршивое.
- Что думает визонг? – Вопросительно посмотрел Энир.
Ему ответил синеволосый эльс по имени Сомми.
- Он настроен решительно. Только представь: сопляк, чьи способности он ни во что не ставит, сбежал из его школы, тем самым кинув тень на репутацию визонга! К тому же его не удавалось поймать почти две недели, а как оказалось, Лог находился неподалёку: в паре километров от школы!
«Это странно.» - Подумал Ринт: «У Памира есть крейсер. Зачем ему торчать так близко?» А вслух спросил:
- На какое наказание он рассчитывает?
- Визонг хочет добиться казни. – Гроент горько усмехнулся. – Памиру вообще повезло, что его на месте не убили…. Хотя если подумать, что с ним сейчас возможно делают…. Они могут забить его до смерти.
- Лог сильный. – Возразил Ринт. – Он выдержит.
- Ради чего?! – Фыркнул Сомми. – Выдержит ночь, так завтра ему отрубят голову. Единственная надежда на членов управления трибуналом. Визонгу нужно убедить в необходимости казни ещё хотя бы одного военного.
- А подробнее? – Громила уставился на Сомми. – Я не знаю, как проходит трибунал.
- Трое судей. – Синеволосый поморщился. – Визонг где числится нарушитель и двое случайный военных. Их же называют членами управления трибуналом. Приговор выносится если с ним согласны хотя бы двое.
- Памир же никого не убил? – С надеждой спросил Эниер. – Он неуклюжий, но в минуты гнева может, сам того не ожидая, так врезать… я боюсь, что он случайно ранил кого-нибудь, когда его нашли.
- Нет. – Сомми сжал кулаки, чтобы унять нервную дрожь. – Говорят он не оказал никакого сопротивления.
- Тогда есть шанс. – Энир зажмурился и покачал головой. – Чёрт! А как день хорошо начинался…. Может, если мы поговорим с визонгом… поручимся за Лога…
- Будет только хуже. – Уверено заявил Гроент. – Визонг хочет казнить его в назидание нам, показать, что бывает с такими нахалами. Если мы вступимся за Памира, он решит, что Лог уже распространил на нас своё влияние.
- Хочешь сказать, что мы можем только ждать? – Грустно проговорил Эниер. – Ещё не много, и слово «ждать» навсегда станет для меня ругательством.
Трибунал проходил открыто. Смотреть на него была обязана вся школа. Расчёт шёл на то, что незавидное положение дезертира послужит предупреждением для всех.