— Не сошлись в толковании истории. — Моника первой подала голос.
— Вот как? Так, ты. — палец указал на брюнетку. — Иди вперед и сиди там. Еще одна выходка и поедешь на крыше. А ты. — взгляд уперся в красноволосую фурию. — У меня к тебе отдельный разговор.
Инга поняла, что снова не сдержалась. Влад недоволен, а когда он расстроен она чувствует себя ужасно.
— Что ты делаешь? Я думал после нашего прошлого разговора, ты поняла, что нападать на своих не самая лучшая идея. Что на этот раз приключилось?
Инга не могла сказать, что снова начала драку из-за одной фразы, а хуже всего, что первопричина — это ревность.
— Молчишь? Может мне пойти и спросить у Моники?
— Не надо. — выпалила вспыльчивая девица. После краткого рассказа, она несмело подняла глаза на сидевшего рядом Влада.
— О срань господня. Ты так и не отказалась от навязчивой мысли в отношении меня? — Инга помотала головой с твердой уверенностью в своей правоте. — И что каждый раз будет повторяться эта история, как с Моникой и Катрин?
— Не знаю… — девушка действительно затруднялась ответить.
— Хорошо, как приедем, я дам тебе то, чего ты заслуживаешь. Надеюсь это успокоит тебя и больше таких выходок не будет. — Инга неверяще смотрела на предмет желания. Почему сейчас? Если бы она знала, уже давно набила бы кому-нибудь морду, тем более та вертихвостка, дочка пожарного, так и просилась на порцию тумаков. Хотя что значит, «то что она заслуживает»? Черт! Почему эта колымага так медленно едет?
Когда Кан вышел встречать вернувшуюся группу Влада, он по началу потерял дар речи. Была бы у него дочь, а не сын, стоило бы породниться. Хотя есть же Лара. Такой член семьи будет очень полезен. Кан ни разу не пожалел о своем решении объединится. Они были под защитой, у них хватало оружия и еды. Его обязанности, в составлении запросов людей и распределении благ прошлого мира, ему нравились. Конечно имелись и отрицательные моменты вроде испорченного газона, но это право мелочи. Жители Кан Сити, как назвал их убежище Влад, не сидели без дела. На поляне, прилегающей к особняку развернулся уже целый городок из палаток. Поисковики нашли около десятка уцелевших, и коммуна потихоньку увеличивалась. Провианта, по оценкам самого Кана будет достаточно на год вперед. Но это только, если количество людей не будет увеличиваться кардинально. А то, что видел перед собой азиатский олигарх, отличалось от всех его оценок и ожиданий.
120 человек — это конечно много. Пока разместили всех, нашли места для транспорта, делились новостями, и разгружали грузовики, день подошел к концу. Отправлять в ночь колонну с уставшими водителями, никто не захотел. Полковник наверняка поймет задержку, и экипажам дали отдохнуть. Завтра на рассвете они поедут обратно, уже без меня. Меган согласилась занять мое место.
Пока остальные разбирали вещи, я зашел проведать Катрин. Док сказал, что она приходила в себя, но тело не полностью регенерировало повреждения, и все силы тратились на заживление ран, поэтому она и спала постоянно. Не став ее будить, я просто провел традиционным обряд лечения. Выйдя от француженки, с намерением наконец нормально поспать, я отправился к себе. Но открыв дверь столкнулся взглядом с Ингой. Девушка лежала на кровати, и блеск в глазах выдавал ее возбуждение. Не стоило удивляться ее присутствию. Зная характер особы, было странно, что она спокойно ждала в транспорте, а не бежала впереди колонны, подгоняя остальных.
# Типо разврат
Влад подошел к изголовью и устроился рядом с юной прелестницей. Инга приняла сидячее положение и потянулась к нему с намерением поцеловать. Но на губы опустилась рука и прежде чем она что-либо поняла, ее схватили и прижали головой к простыне. Ноги оказались свешены с кровати. Девушка пыталась сопротивляться, но брюнет был намного сильнее. Хотя ее попытки освободиться были лишь рефлексом, и почертыхавшись, она успокоилась. Послышался звук расстегиваемого ремня. Инга думала, «зачем он так?» Я же согласна на это, зачем меня брать так грубо? Или это его стиль в постели?
Руки потянулись к штанам девушки и стали расстегивать их. Приспустив их, парень увидел черные стринги, что открывали соблазнительный вид на попку стервы. Одним движением, трусики, оказались спущены до колен, а в правую ладонь, лег ранее снятый ремень…
Первый удар, для не ожидавшей такого Инги, стал потрясением. Она застыла на миг, чтобы через секунду начать вырываться с попыткой остановить пытку. Но рука с зажатым ремнем, снова поднялась в воздух и опустилась, на нежное полушарие девичьей попки. Она не теряла надежду освободиться, но ее надежно прижимали к постели. Комната наполнилась звуками шлепков и всхлипов Инги. Каждый удар сопровождался громким вскриком. На нежной коже отпечатались красные следы экзекуции, в тон волос жертвы. Парень и не думал останавливаться глядя на рыдающую валькирию. Она уже прекратила дергаться и теперь лишь покорно ждала конца своей порки. Ремень двигался вверх и вниз, пока наконец рука лениво не поднялась, чтобы совершить последний штрих в воспитательном процессе. Со стороны было похоже на завершающий взмах дирижера, который вызывает заключительный аккорд в композиции, перед тем как сорвать шквал аплодисментов. Но вместо оваций в комнате раздавались только звуки всхлипов.