Всех стало так жалко… Но тут же девушка поняла — еще буквально чуть-чуть, и она сама с ними рядом тронется. Никакой нормальный рассудок такое долго не выдержит. Хотя у Керро как-то, вон, получалось.
Впрочем, сидящим за столом было плевать на Айю с ее жалостью и проблемами, они отдыхали, разговаривали, смеялись, спорили, а девушка волей-неволей разглядывала каждого. Странно одетые, нелепо выглядящие, они все же не казались ей больше безобидными чудиками. Совсем не казались.
Например, Эсмеральда. Смугла и хороша собой. Ее красное платье ярким пятном выделяется среди прочих нарядов. Но на цыганку девушка походила мало, даже несмотря на карты, которые постоянно крутила в руках. Причем крутила с ловкостью заправского шулера. Айя даже залюбовалась. Но вдруг «цыганка» взяла одну из карт и молниеносным движением рассекла лежащий на тарелке кусок крысятины, а саму «карту» воткнула в стол.
Мальчик в зеленом. А, может, и не мальчик. Сидел, откинувшись к стене, и смотрел в никуда. Взгляд отрешенный, пустой. Как у наркомана.
Здоровенный бугай со шрамом во все лицо. Светловолосый, неулыбчивый, с такими плечищами, что в двери, наверное, проходит боком. Парень в красном комбинезоне, суетливый, постоянно вскакивающий, подвижный, как ртуть. Он то дергал синюю в желтый горошек бабочку на голой шее, то чесался, то ерзал, то снова вскакивал и бестолково суетился — задевал чужие стаканы, опрокидывал пустые бутылки, спотыкался о ноги сидящих.
Среди всех присутствующих Керро выглядел, пожалуй, самым адекватным. И все-таки… Док, сверкающий оголенными внутренностями, нет-нет, а всплывал в памяти. Тогда Айя опускала взгляд в стакан с сублиматом, стараясь не привлекать к себе внимания. Пару раз ей предлагали выпивку, но девушка отрицательно качала головой. Она ни разу не пила спиртного и не считала, что именно сегодня следует начинать. Бок дергало, начало знобить, хотелось лечь, свернуться калачиком и чтобы все отстали. Хотя… к ней никто и не приставал.
Этим обстоятельством Айя решила воспользоваться. Пробралась за спинами пьющей сумасшедшей братии и устроилась в уголке — между стеной и доктором Куин, деликатно подвинувшейся к Щелкунчику, чтобы гостье было удобнее. Остальные на Айкины маневры не обратили внимания и девушка, зажав рукой больной бок, села, подтянув колени к груди. Она хотела обдумать свое бедственное положение, но мыслей в голове не было. Сознание сковала пустота, какая бывает от переизбытка информации, когда мозг пытается, но никак не может систематизировать все новое.
Начало ломить виски. События последних восемнадцати часов мелькали перед глазами — обрывки фраз, воспоминания… Самое отвратительное заключалось в том, что Айя впервые в жизни не знала, что делать. Хотелось одного — возвратиться домой. В родной интернат, к удобствам, теплу и понятному будущему. К наставникам, ребятам из группы «2Б», грядущему поступлению в колледж и последующему устройству на работу. Возвратиться! Просто жить, просто учиться и работать. Приносить пользу общему делу, а не скитаться в трущобах без цели и смысла.
Увы. Вернуться домой самостоятельно вряд ли получится. Здесь кто-то зачем-то ее ищет. Да хоть бы и не искал — в черном секторе без особых навыков не выжить, можно даже не надеяться. Тогда как быть? Куда податься? Нужны деньги, оружие, какие-то знакомства. А у нее ничего…
Краем глаза девушка увидела, как Алиса вдруг отлепилась от Керро и словно завороженная пошла к оружию, составленному в углу. Ее отрешенного взгляда и застывшего лица никто не заметил, но Айя услышала негромкое:
— Бармаглот… — глазищи Алисы подернулись мечтательной поволокой, а руки отточенным за многие годы движением отсоединили магазин автомата. — Иди сюда, маленький… иди же.
Айя рывком села на лавке. В этот миг со своего места вскочил Керро и рванул к двери, обгоняя странно медлительную девочку в пышной юбке и белом переднике.
Алиса же словно утратила связь с реальностью. Она, продолжая ворковать себе под нос, подсоединила спарку магазинов и повернулась к выходу. На долю секунды в горловине второго магазина мелькнул красный наконечник пули. Айя испуганно смотрела по сторонам. В рядах диковинных сумасшедших наметилось организованное движение. Доктор Куин вздохнула и, по-прежнему не теряя достоинства и элегантности, вышла из комнаты, подметая подолом грязный пол.
Эсмеральда одним движением отстегнула пышную пеструю юбку, оставшись в черных обтягивающих штанах, тяжелых ботинках и красной блузке с широкими рукавами.