– Представляю эту картину, два гномика возятся с этой Белоснежкой.
Гера этих слов не слышал, слышал только громкий смех, раздавшийся в комнате. Не обращая на него внимания, он сразу зашёл в спальню своей бабки, думая, что Серёга уложил Инну в кровать. Но там Витяй пытался положить Лену в какую-то, одному ему ведомую, позу. В комнате было темно, и, когда их резко осветил свет из прихожей, Витяй вскинул руку, заслоняясь от него, и ослеплёнными глазами пытался рассмотреть, кто вошёл.
– О-о-о, – похотливо протянул Гера, разглядывая голое тело девушки, которую Витяй уже успел раздеть.
– Гера, бл…дь, уйди, дай засадить спокойно, – махнул на него рукой Витяй, опознав по голосу.
– Да легко, – усмехнулся Гера и очень медленно закрыл дверь, продолжая разглядывать эту картину и улыбаясь во весь рот.
Потом он открыл двери ванной и туалета, думая, что Серёга мог закрыться с Инной там. И вдруг услышал сквозь музыку то ли стоны, то ли какие-то слабые вскрикивания из кухни, где тоже свет не горел. Гера сразу дико улыбнулся и, включив на кухне свет, резко открыл дверь и вошёл.
Инна сразу вскрикнула и стала вырываться от Серёги, но он обхватил её живот и прижал к себе с силой, не прекращая при этом движения бёдрами. С ехидной улыбкой Гера смотрел, как лицо Инны скривилось от напряжения, и она отчаянно пыталась вырваться, выдавливая из себя слова уже плача.
– Пусти, пусти, ну пожалуйста.
Серёга дико улыбался, но отвечать ничего не стал или просто не мог, потому что говорить ему было не легче, чем Инне. Он пыхтел от напряжения, изо всех сил прижимая её к себе, чтобы его член не выскочил из неё. Даже приподнял её от пола так, что она могла только беспомощно болтать в воздухе ногами. Но долго держать её так не смог и, запыхавшись и разозлившись, поставил её на пол, и крикнул хриплым от усталости голосом.
– Ну-ка хорош брыкаться, на х…й, зае…ала!
– Пусти, ну пожалуйста. Ты же обещал, – со слезами на глазах просила Инна. Она испугалась злого крика Серёги и перестала сопротивляться, оставшись все же стоять прямо.
– А чё ты ей обещал? – спросил Гера, всё также ехидно улыбаясь. – Целку не ломать?
– А я и не ломал, – пыхтя сказал Серёга и стал продолжать движения бедрами прямо стоя.
Инна заплакала уже на взрыд, но Серёга резким толчком нагнул её на стол и прикрикнул:
– Ну-ка не реви, на х…й!
Инна сразу замолкла, но продолжала беззвучно плакать, и слёзы стали капать на стол. Гера с дикой улыбкой наблюдал, как Серёга стоит на цыпочках, чтобы доставать до высокой, по сравнению с ним, Инны.
– Братан может, тебе книг принести, под ноги подложить? – со смехом спросил Гера.
– Не подъё…ывай, – огрызнулся Серёга, видимо, это неудобство его раздражало. Он шлёпнул Инну ладонью по спине и приказным тоном произнёс: – Ну-ка ноги раздвинь пошире.
Продолжая всхлипывать Инна расставила ноги пошире. Серёга. немного опустился с цыпочек и довольно произнёс, продолжив движения:
– Во-о-о…
– А сосёт нормально, Серёга? – спросил Гера, продолжая наблюдать эту картину.
– Не знаю ещё, не пробовал, – пыхтя ответил Серёга. – Не отвлекай, а то я не кончу никак…
– Щас попробуем, – похотливо произнёс Гера и оглянулся в прихожую, где раздался звонок над входной дверью.
Сидя в кустах между общагой совхоз техникума и Домом культуры «Молодость», единственным местом, где, кроме общаги, всегда собирались кресты, Витала и остальные всматривались сквозь темноту в фигуры проходящих мимо людей. «Молодость» была между двумя общагами совхоз техникума, женской и мужской. По крайней мере так считалось, но в мужской общаге тоже жило немало девушек. И за ними часто приходили их ухажёры с города, или просто ё…сики, как называли их между собой сами девчонки. Их-то и чуть не избили сидящие в засаде пацаны, вовремя поняв, что это городские. И теперь они смотрели очень внимательно, чтобы не досталось своим.
С парка ДОСА доносилась ритмичная музыка, и некоторым уже надоело кормить комаров, и они говорили вполголоса.
– Бл…дь, надо ё…нуть хоть кого-нибудь, да валить отсюда.
– В натуре. По х…й уже кого, пи…дануть, да на ДОСА идти.
Оглянувшись на них, Родя повернулся к Витале.
– Да пошли прямо в общагу зайдём, зае…ался я уже ждать, – дерзко предложил он, настроенный решительнее всех.
– Е…анулся, что ли? – с усмешкой спросил Витала. – Ментов сразу вызовут, нас там и возьмут. Щас они появятся, подожди.
Общежития были открыты, как правило, до одиннадцати. Но в этом мужском общежитии техникума какие-то их сельские ди-джеи организовали дискотеку в вестибюле первого этажа и большие группы их выходили на улицу покурить. В самой «Молодости» дискотек уже давно не было, то ли из-за постоянных избиений приезжих, постоянных её обитателей, то ли действительно, как говорили, из-за ремонта. К самому Дому культуры жители обоих общаг ещё приходили по привычке. Правда, если девчонки мало чего опасались„то парни появлялись здесь только большими группами. Близость парка ДОСА и опасность быть избитыми и ограбленными, делали их осторожными. Но сегодня сюда если и приходил кто с их общаги, то задолго до появления здесь жаждущего мести Роди и его друзей. И уже у самого Виталы закралось сомнение, что сегодня кресты дальше крыльца общаги не отойдут.