– Да ни х…я, – махнул рукой Витала. – Щас нах… ярюсь да е…альник кое-кому разобью.
Родя с Лёсом подходили к общежитию пединститута. Избиение крестов не принесло того морального удовлетворения, которое они желали получить. И если Лёс, которому сегодня по сумме двух раз, на пятке и у двери общаги, досталось больше Роди, всё же чувствовал себя более-менее нормально, то Родя негодовал. У него постоянно стояла перед глазами картина, как с его Кристинки кресты соскребают пластилин. Как потом снимают с неё почерневшие от конопляной смолы трусики и забирают себе. Как, возбудившись от прикосновений к молодой красивой девушке, тот «пастух», наверняка не вылезавший со своей деревни и не видевший более красивой девушки, забыл про своё обещание и изнасиловал её прямо у него на глазах. И Родя ничего не мог сделать, так как вместе с Лёсом под дулом обреза сидел и снимал пластик со своих рук для её же насильников, стараясь не смотреть на происходящее. Ему больно было даже вспоминать, что он чувствовал в этот момент. Хорошо ещё, что «пастух» не дал своим дружкам тоже надругаться над девушкой, хотя Роде от этого было ненамного легче. И уже потом, когда их провели на остановку и Кристину первой поудили на автобус без них, Родя посмотрел на её лицо и понял, что их любовь на этом закончилась. Она даже не обернулась на него, сидя на заднем сиденьи «пазика» и уезжая в сторону города.
Лица «пастуха» и остальных Родя запомнил, как ему казалось, на всю жизнь и поклялся Лёсу, что достанет их из-под земли. Они даже, пока шли к общаге, планировали приехать на эту пятку с оружием и при появлении этих рож сразу расстрелять их без разговоров, как предложил Лёс.
– Не-ет, просто убить их мало, – возразил. Родя, всё ещё держась за отбитые мышцы левой руки и плечо. – Надо помучить их сначала. Я этому уё…ку его плётку в очко забью, гандон, сука е…аный. Я ему жопу, на х…й, на немецкий крест порву…
Лёс молчал. Он понимал, что если и получится отомстить гадам, то только выстрелить в них из-за кустов, иначе те сами могут успеть выстрелить. И то вероятность того, что сразу попасть во всех не удастся, была велика. Но возражать что-либо разгневанному Роде не стал, делая вид, что со всем согласен.
– Слу-ушай, – вдруг произнёс Родя так, как будто его осенило, и сразу замолк.
– Чё ты? – спросил Лёс, ожидая, что тот придумал ещё какую-то пытку для «пастуха» и его дружков.
– Да я вот вспоминаю… – сделал задумчивый вид Родя. – Этот Женя длинный, с триста пятнадцатой или с какой он там… Он же сам с Лучков вроде?
– С Малых Лучков, – поправил его Лёс, уже догадываясь, куда он клонит.
– Да и какая, на х…й, разница. Щас пойдём его е…анём ещё прям в комнате, – воодушевлённо произнёс Родя и даже ускорил шаг.
Лёс опять не стал возражать, хотя прекрасно понимал, что и в общаге этой ему ещё жить, в отличие от Роди, который туда только захаживал иногда. Да и между двумя деревнями была большая разница, помимо расстояния между ними. И ещё неизвестно, как отнесётся к этому Витала, который тоже пока жил здесь. Но в конце концов Лёс решил, что, в случае сильного кипежа, они с Виталой могут перебраться и в другую педовскую общагу, девятиэтажную, где у них тоже были знакомые девчонки, которые с радостью оставляли их на ночь в прошлом году. Только забираться в ту общагу становилось всё трудней и трудней. Если раньше можно было залезть по балконам, то теперь только в окна по простыням, да ещё и сразу на третий этаж, поскольку на первых двух студенты не проживали.
Впрочем, лазать по простыням им было не привыкать, так как и в эту общагу они только так и попадали. Правда, через второй этаж. Днём или вечером ещё можно было прорваться через вахту, когда вахтёрши отходили в туалет и просили посидеть кого-нибудь из студентов. А ночью только по простыням, которые держали сверху пацаны из общаги. И чаще всего как раз вот тот Женя Длинный, которого они собирались сейчас избить.
– Смотри, – сказал Родя, показывая пальцем на окна сверху.
Лёс посмотрел на верхние окна общаги и услышал доносящуюся оттуда музыку. Он тут же вспомнил, что сосед этого Жени по комнате собирался организовать дискотеки на четвёртом этаже, где на каждом этаже должно было быть нечто вроде гостиной с общим телевизором, но на самом деле даже диваны не везде стояли.
– Лёня дискач по ходу замастрячил, – предположил Лёс, глядя на окна.
– Какой Лёня? Который с Длинным с этим живёт? О-о-о, значит и Длинный там, – обрадовался Родя. – Щас прям там его и ё…нем…
Лёс с сомнением покачал головой. Местных здесь, конечно, уважали и некоторые даже боялись. Но если начать избивать вдвоём одного из самых популярных студентов на глазах у всех, они могут и дать отпор. А если учесть, что почти вся мужская часть пединститута учится на «физвозе» и состоит из спортсменов, то отпор этот может получиться не слабым.