Едва они завернули за угол находившегося рядом предприятия, как сразу застыли на месте. Их лица из осторожных стали испуганными, к ним подходил человек, который жестоко избивал их всех в ЛТО, заставляя работать за себя и отбирая хорошие вещи. Это из-за него они покинули лагерь и хотели забрать документы с фазанки, как по старинке называли все провтехучилища. Но, на их счастье, этого человека быстро отчислили из училища и выгнали прямо с колхоза. Только тогда в лагерь стали возвращаться все, кто сбежал от гнёта этого городского хулигана. И вот сейчас, когда, помимо хороших вещей, у них были ещё и большие деньги; он опять стал на их пути. И хоть он и был один против целого десятка своих сверстников, он по-прежнему вызывал страх, и у некоторых даже затряслись руки в ожидании,.что он опять, как и тогда в колхозе, начнёт их бить.
– Ну что, рёлики? – весело поприветствовал их парень, подходя к ним с улыбкой. – Говорят, вы при деньгах сегодня?
Все молчали, стараясь не смотреть ему в глаза. У тех, кто находился к нему ближе всех-, так явно дрожали руки, что он обратил на это внимание и усмехнулся.
– Да не дрожите вы так, балбесы. Бить не буду. А вот лэвэшками придётся делица, если хотите ходить по городу целыми и невредимыми.
Один из ребят услышав, что у него не будут забирать всё, сразу поднял на него взгляд и спросил с интересом, но дрожащим голосом:
– Делиться – это сколько?
– Половину, – без раздумья ответил парень уже серьёзным голосом, и улыбка сразу исчезла с его лица. – Давайте, скидывайтесь. Ну?!
Ребята нерешительно поглядывали друг на друга. Последние слова бывшего учащегося их училища звучали уже грозным голосом. И в подкрепление своих намерений он ещё и протянул руку ладонью вверх к тому, который первым проявил слабость, и спросил, сколько он должен отдать.
– Виталь, – вдруг осмелился обратиться к нему по имени один из стоящих ближе всех. – Это справедливо разве? Нам же целый месяц жить как-то…
– А справедливо разве, что вы учитесь, а меня из-за вас, балбесов, выгнали?! – резко перебил его парень уже откровенно грубым голосом и удостоив при этом гневным взглядом. – Давай лэвэшки доставайте бегом, или я вам здесь такую жизнь устрою на х…й, что опять сдёрнете из фазанки. Ещё и потом в городе, если поймаю с пацанами, отх…ярим так, что мало не покажется.
В правдивости этих слов никто не сомневался. Все помнили ЛТО и знали, что Витала, как его называли друзья, легко может собрать большую группу местных хулиганов и прийти и избить их всех прямо в общежитии. И тот из ребят, к которому Витала протянул руку, стал доставать из кармана деньги. Глядя на него, потихоньку потянулись в карманы и ещё несколько человек, но Виталу это не удовлетворило.
– А вы хули ждёте? Или вам сначала надо е…альники поразбивать? – резко обратился он к тем, кто стоял не шевелясь.
– Мы деньги мастаку отдали, он потом отдаст, – ответил за всех один из них по имени Антон.
– Значит, слушай сюда! – резко схватил его за грудки. Витала левой рукой, поскольку в правую в это время уже совал красные червонцы первый из доставших деньги. – Если в течение недели по тридцать пять колов не скинетесь, поймаю и ноги выдерну! Ясно?! Я вас запомнил!
– О! Здорово, Виталь! – вынырнули из-за угла ещё несколько учеников из местных. Они числились у него в друзьях, хотя тоже побаивались его, и когда Виталу отчислили из училища, но он не уезжал далеко от посёлка, где находился ЛТО, они носили ему еду со столовой.
– Здорово, – сдержанно поприветствовал их Витала, поскольку появились они очень не вовремя. Тем не менее он пожал руку каждому и спросил с натянутой улыбкой. – Чё, бухать, что ли, собрались?
– Да мы вообще-то за ними шли, – кивнул на ребят, стоящих перед Виталой, один из них по имени Димон. – Хотели их потрясти.
– Кто не успел, тот опоздал, Димон, – тоном, не терпятим возражений, парировал Витала. – Они уже мои. Вы и так получили уже нормально. И на свои можете бухнуть. Чё, не мешайте, пацаны, я занят.