– Зачем?
– Сказала, это лучшее, что для меня нашлось. Моя судьба здесь. Вот второй год и живу.
– А сама лекарка сейчас где?
– Проживала недалеко от деревни Абанской, но через две седмицы после моего переезда знакомый рассказал мне о пожаре – сгорел Галин дом. Переживала я сначала тяжело, всё рассуждала: «Будь я рядом, не случилось бы несчастья». Но позже поняла: знала Галина, когда уйдёт.
Да-а уж, Саша, не удивлюсь, если эта Галина и твоё попадалово предвидела. Не она ли тебя сюда затянула? Ну да теперь это уже вряд ли узнаешь.
Задумавшись, автоматически задал следующий вопрос:
– Прости, а замуж почему не вышла?
Знахарка смутилась и минуты три молчала.
– За всю жизнь лишь одного достойного встретила… А он в жёны не взял.
Э-э, Саша, балабол, сворачивай, к чертям, этот разговор!
– Что ж, хозяйка, полагаю, вы не будете возражать, если я затею небольшое строительство, а то погребок у вас маловат.
– Куда тебе строить, ты ещё ходишь-то с трудом! – заволновалась Софа.
– Само собой, не сразу. Оклемаюсь сначала.
– Ладно. Я, как переехала, ничего не меняла, да, видно, время пришло. Пойду поснедать[12] сготовлю.
– Я картошку с грибами уже потушил.
Знахарка удивлённо на меня посмотрела:
– В грибах-то местных разбираешься?
– Конечно разбираюсь. В своё время довелось по Сибири вдоволь побродить, так что грибов и собрано, и съедено много.
– Добро.
Да-а, серьёзный разговорчик прошёл. С одной стороны, просчёт последствий, мною проведённый, особых неприятностей не сулил, как-никак положительное мнение о Софе у меня уже сложилось. Но тем не менее было страшновато, ведь пойди она на конфликт, жизнь моя стала бы в разы тяжелее. Пришлось бы бежать куда глаза глядят, прямиком в неизвестность.
Что интересно, знахарка не соответствует тому образу деревенской колдуньи, который сформировался у меня по фильмам и книгам из той жизни. Она следит за собой, всегда опрятна, в землянке у неё чисто, у каждой вещи своё место. Её разговорная речь отличается от Машкиной – более культурная, присущая городским жителям. Ну, теперь-то, после её рассказа, стало ясно: это сказывается воспитание, полученное в юности.
Вот только характер у Софы хоть и не слабый, но… чувствуется какой-то душевный надлом. Сейчас, узнав о её жизни, я понял: устал человек бороться с ударами судьбы, плывёт по течению. И этой осенью выбор у неё небогатый: или тяжёлая зима одной, а это вряд ли возможно, пришлось бы проситься к кому-нибудь в деревне на постой, или я – неизвестный фактор, но мужчина, который знает, что делать. В деревню идти с поклоном, видать, не хочется, вот она и рада перевалить заботы на мои плечи.
А ещё у меня создалось впечатление, что появление попаданца она воспринимает слишком спокойно. Надо бы постараться разузнать, что ей там Галина-лекарка о переселении сознаний наговорила.
Покушали мы знатно – сытно и вкусно. Оба горшка умяли. Софа меня постоянно нахваливала. Сказала, правда, не принято у них мужчинам готовить, это урон авторитету хозяйки. Я предупредил: отныне всегда так кушать станем, и пусть не обижается, но иногда и я что-нибудь приготовлю. Жаль, Машки нет, припахали на домашние работы. Раз я больной валяюсь, то её взялись гонять за двоих, но вечером эта егоза, скорее всего, прибежит к нам. Надо и её обильным ужином побаловать: дома, уверен, с кормёжкой всё так же плохо.
Озаботился, не опасно ли вечером малявке по лесу шариться, восемь вёрст до деревни не шутка. Оказалось, скачет этот воробей по лесной глухомани довольно часто, впрочем, как и Мишка, и не было пока у них неприятностей. Они, бывало, и ночевали в лесу, причём и вместе, и порознь.
Поговорили ещё за жизнь. Знахарка, наконец-то переварив информацию о том, откуда я свалился, полюбопытствовала, как там дальше в мире дела сложатся. Рассказал. О революции на всякий случай умолчал: человек недавно пообедал, мало ли какие процессы в организме активизируются. Всё же женщина, а тут такие страсти. Поболтали о войнах – с кем, когда – и о крестьянах. Я о своём житье-бытье поведал, и она даже поохала над некоторыми моими жизненными перипетиями.
Спросил о наболевшем: где штаны взять? Порадовали – сестрёнка принести должна. А с обувью, к сожалению, вышел облом, придётся самому шить. Ну, это не проблема, это я могу. Только для подошвы кожа нужна потолще, в лесу такую трудно добыть. Кабаняку какого-нибудь завалить у меня здоровья не хватит, опять-таки и нет их в Сибири. Значит, лучше толстую кожу в деревне на Мишкины шкурки выменять.
Ещё Софа предупредила, что при походе в лес желательно мазаться специальной настойкой от насекомых. Вот, блин, то-то меня кровососы заедать взялись после умывания! В ближайшей округе много заболоченных мест, и гнуса с комарами в избытке. Спастись можно или дёгтем обмазавшись, или этой настойкой. Кстати, настойка, в отличие от дёгтя, почти не пахнет, потому покупают её у Софы часто. Покойная Галина рецепт приготовления исключительно ей доверила, в местных условиях это хороший заработок.