Разжёг печку. Почистил картошку с грибами, сложил в два горшка и залил водой. Соль скоро кончится, и специй почти нет, но я добавил знакомых травок, найденных в лесу. Дождался полного сгорания дров и поставил горшки на угли томиться. Ага, и печь не помешает перебрать, а то убожество какое-то, честное слово. Интересно, почему спички в свой первый осмотр не нашёл? На самом видном месте лежали, в тряпочку замотанные. Заметил бы раньше — не ломал бы голову о том, куда попал.
Знахарка подошла, когда я достругивал заготовку для лука, и от её ворчания меня посетило дежавю. А ведь точно, вчера то же самое происходило.
— Ты зачем из дому вышел? Тебе лежать надобно. Сколько раз говорить можно?
Ну да, если тянет поработать, ляг поспи, и всё пройдет. Сейчас ещё палкой махать начнёт. Не-е, сегодня следует слегка изменить наши взаимоотношения.
— Зачем ругаться, баба Софа? Солнышко полезнее прохладной землянки. И вы присели бы, вон тут благодать какая.
Действительно, солнце разгулялось не на шутку. Становилось жарковато.
— Кха, лучше он ведает, что ему надо. В землянке печь затопи, тепло и будет, — проворчала знахарка, но рядом села.
— Ведаю я, конечно, не лучше вашего, но то, что солнце дарит жизнь, мне известно.
Она внимательно посмотрела и спросила вроде бы нейтральным голосом:
— Что ещё знаешь?
— Знаю, что жизнь прекрасна и удивительна. — Про себя автоматически продолжил: «Если выпил предварительно».
— В небытии плохо?
У-у-у, похоже, назрел разбор полётов. Это за кого она меня принимает? За демона какого-нибудь? Не-е, так дело не пойдёт.
— Как в небытии, не знаю, никогда там не был.
— А где был?
— Да жил себе не тужил, а потом взял и заболел.
О, как сверлит взглядом. Вы ж, мадам, на мне дыру протрёте.
— И где жил?
— Здесь недалече. — И не врал же, в Сибири я много где побывал.
Судя по глазам знахарки, она была готова взорваться. Ха, детектор лжи от правды заглючило!
— Баба Софа, Вы хотели о чём-то со мной поговорить? Так не ходите вокруг да около. — Надеюсь, я правильно оценил этого человека, иначе… последствия лучше даже не представлять.
— Хотела. — Она покачала головой. — Кто ты?
— На Мишку не похож?
— Норов тот же, задиристый, но ты другой. — Она отрешённо растягивала слова. — Он меня побаивался, а ты смотришь как на ровню. Мишка не знал, что делать, юлой крутился, а избавиться от доли своей тяжкой не мог. Ты же, сразу видно, всё решаешь с дальней задумкой; небось, на долгие годы вперёд жизнь наметил.
М-да, я подозревал о просчётах в своём поведении и в разговорной речи, а она, получается, даже мой психологический портрет составить успела. Круто!
— Ну-у, куда там! Жизнь такая штука, всегда сумеет преподнести сюрприз, особенно если посчитаешь, что уже всё о ней знаешь. Вот и тут оказаться я никак не ожидал. Радовался жизни и вдруг, — я усмехнулся, — чужих блох кормить стал.
— Где жил?
— Да жил-то много где, но лучше спросить когда.
Софа на минутку задумалась, видать о своём, о девичьем, но затем ожила и спросила:
— Когда ж ты жил?
Я с улыбкой взглянул на неё. А-а, была не была!
— Родиться я должен почти через столетие, а до попадания сюда прожил пятьдесят шесть лет.
А прокурорский взор не меняется.
— Как к нам попал?
— Не знаю. Уснул там — проснулся здесь.
— Ритуалы какие справлял?
— Да никаких ритуалов…
Тут я замер: а ведь не знаю, проводились какие-нибудь ритуалы, пока моё сознание в отключке пребывало, или нет. Может, пьяные реконструкторы вокруг меня весёлую джагу-джагу сплясали и псалмы во славу Бахуса[9] пропели? За лучшую жизнь, так сказать. А Вадик при этом в ритме вальса постреливал в воздух ну о-очень холостыми зарядами.
— Впрочем, я был пьян и не видел происходившего перед переносом.
— Переносом?
— В будущем перемещение сознания из одного человека в другого станут называть переносом.
— У вас это часто деется[10]?
— Нет, не часто. Наоборот, многие считали перенос невозможным, я тоже. Разумеется, ходили слухи, будто такое случалось, но доказательств-то нет. Писатели в романах, конечно, не раз его описывали, но каждый по-своему.
— А с Мишкой что?
— Не знаю, я с ним не общался.
— Что с ним могло случиться? Какие о том у потомков суждения сложились?
— Ну… коль я его не ощущаю, то он или хорошо спрятался — в этом случае есть вероятность его возвращения, — или ушёл навсегда, например в моё тело.