Какое-то мгновение мы просто смотрели друг на друга в оглушительной тишине, среди развалин старой церкви. Я, с деревянным колом в руке и он, с кривоватой ухмылкой, заставлявшей мою кровь кипеть. Я ненавидела эту ухмылку. Я ненавидела его. Этот мир был бы куда лучше, не будь в нем Доминика Хантингтона.
Но тогда почему моя рука не двигается? Почему у меня не выходит сделать то, что я поклялась сделать при первой же возможности?
Толпа мужчин ворвалась в зал, застав меня врасплох. Доминик схватил меня за локоть и притянул к себе за спину, словно стараясь прикрыть меня и защитить. Я в недоумении посмотрела на него. Всего минуту назад он пытался меня убить, а сейчас уже защищает? Этот мужчина был не просто развращенным, но еще вдобавок и чокнутым.
«Позволь мне самому разобраться» — произнёс уверенный голос в моей голове. Это был не мой голос. Мужской голос — голос Доминика — знакомый и чувственный. То ли он только что заговорил со мной мысленно, то ли я сходила с ума… снова.
— Доминик, друг мой, — заговорил предводитель шайки. Он был намного мельче следовавших за ним мужчин, но что-то в нем вызывало инстинктивную тревогу. Его длинные чёрные волосы были убраны назад, акцентируя внимание на его непропорционально большом лбе.
— Надеюсь, у тебя есть то, что мы ищем.
— Есть небольшая проблема, Энгель.
Энгель? ЭНГЕЛЬ? Я в удивлении округлила глаза.
Это был человек, который несколько месяцев истязал мою сестру, преследуя ее, словно ночной кошмар, но казался он не таким уж и грозным. На деле, он выглядел болезненно, хрупкое телосложение, бледная кожа, особенно на фоне остальных мужчин вокруг него.
Я принялась разглядывать пришельцев, оценивая их силы и оружие, и тут заметила среди них светлые локоны.
Тейлор.
Высокий, крепкий мужчина, стоявший позади Энгеля, удерживал ее за руку против ее воли. Должно быть, они схватили ее на входе в церковь.
— Проблема, говоришь? — Блеклые глаза Энгеля горели злостью, излучая превосходство.
— Амулет у Жнеца, — пояснил Доминик. В его голосе отчетливо слышалось волнение.
— Ц-ц-ц. — Энгель укоризненно покачал головой. — Доминик, ты меня разочаровал. У тебя было лишь одно задание.
— Он сам себе на уме. Я не знал…
— А эта? — перебил Энгель, кивая головой на меня (или то, что он успел увидеть, когда я юркнула за Доминика). — Почему она все еще жива?
— Она нужна нам.
— У нее больше нет амулета, соответственно, и толку от нее больше нет. Тебе было сказано избавиться от нее.
Внутри меня все сжалось, когда Энгель двинулся ко мне, сверкая своими длинными клыками.
— Не приближайся ко мне… — Я хотела сказать это с угрозой, предостерегая, но получилась лишь жалкая мольба.
Он протянул руку и дернул меня к себе, словно я была не более чем расходным материалом.
— Ах, кровь воина, — произнес он, втянув носом воздух вокруг меня будто гончая. — Поистине восхитительный аромат, хотя твой, к сожалению, слабоват.
Я попыталась вырваться из его рук, но все было без толку. Похожий на хоббита хлипкий карлик был неимоверно силен.
— Отпусти меня, уро…
Его острые зубы пронзили мою шею еще до того, как я успела договорить. Я тихо ойкнула, но крик застрял где-то у меня в горле.
В мгновение ока, его потусторонний яд разошелся по моей крови, подчиняя меня, превращая меня в беспомощный мешок костей. Даже в полуобморочном состоянии, я понимала, что он не оставит меня в живых. Я понимала, что снова оказалась сама по себе, и спасти себя могла только я сама. Вот только я не знала, каким образом это сделать.
Люди Энгеля забормотали вокруг, но их голоса звучали неразборчиво и отдаленно. Я пыталась разобрать, что они говорят, пыталась услышать, не планируют ли они внести свой вклад в мое умерщвление, а затем внезапно наступила тишина. Вокруг стало тихо, будто в могиле.
Вот и все? Я умерла?
Ответом стал мой пульс, громко застучавший у меня в ушах, когда сердце остановилось и заново забилось у меня в груди. Я обвела взглядом комнату и увидела, что все замерло. Все они стояли неподвижно, будто восковые фигуры; застывшие во времени — точь-в-точь, как в мой первый вечер во «Всех Святых». Что бы ни произошло той ночью, это происходило снова. Только на этот раз, я не буду ставить это под сомнение.
Сквозь затянувшую сознание туманную дымку, я постаралась повернуться телом как можно ближе к оцепеневшему Энгелю. Едва я покрепче перехватила кол и притянула его к себе, как комната снова ожила. Мне понадобились все силы, чтобы побороть растущее желание сдаться на милость сладкого яда и отбросить всякую надежду. Энгель низко и хищно зарычал, решив, что я предлагаю ему себя, и я ответила на это, подняв кол и всадив его прямиком в его холодное и мертвое сердце.