Выслушав все доводы за и против, мнение пропойцы-замполита, призывающего всех немедленно покинуть гибнущее судно, предварительно затопив его и тем самым спасти мир от глобальной ядерной катастрофы, в счет не бралось — кап 1 ранга Пулин задумался.
Когда он уже хотел отдать команду об эвакуации личного состава, на мостике зазвонил телефон. Докладывал командир кормовой аварийной партии каплей Мордасов.
Командир, чтобы его слышали все на корабле, включил громкоговорители:
— Повторяю. — очаг возгорания локализован, пожар ликвидирован. У нас потерь нет — пять матросов и лейтенант Упашкин, которые отравились угарным газом, отправлены в лазарет. Повторяю — пожар ликвидирован!
— Слава Богу, — перекрестился коммунист командир корабля, а за ним, как по команде и все его офицеры.
А дока замполит тут же взял этот факт на карандаш. Авось пригодиться.
Над Средиземным морем вставало, не по-зимнему, яркое солнце. Чувствовалось скорое приближение весны. Природа оживала, не подозревая о том, насколько близко она была — к ядерному апокалипсису.
УМЕЮТ ТОВАРИЩИ ОФИЦЕРЫ ГУЛЯТЬ
В ресторане Крым гремела музыке и стоящий на сцене певец надрывался за вишни, которые неожиданно поспели в саду у дяди Васи и потому пиндюлину прилетевшую из прокуренного воздуха, никто и не увидел. Но восьми пудовый пьяный полковник, принявший её всем своим откормленным рылом её прочувствовал сразу. Он хрюкнул, поднялся в воздух, преодолевая закон всемирного тяготения, пролетел по воздуху пару метров и врезавшись в столик — опрокинулся вместе с ним на загаженный пол ресторана Крым.
— Это тебе за сопляка, сухопутная крыса, от боевого офицера! — произнёс, потирая кулак флотский офицер, совсем ещё молодой лейтенант, подогнавший неожиданно такой респект полковнику, помощнику коменданта города, который в данный момент валялся на загаженном полу, посреди битой посуду.
Испуганно завизжала сидевшая за столиком шмара, снятая полковником по случаю кутежа у входа в ресторан Крым.
Утихла музыка. Казалось, что смолк даже ветер, свирепствовавший в этот осенний вечер за окнами ресторана. В зале повисла особая гнетущая тишина, какая бывает перед грозой. И она не заставила себя долго ждать. Раздался отборный мат. Полковник, придя в чувства, стал требовать у поднимающих его собутыльников свой пистолет, чтобы проучить наглеца.
— Заткнись гнида, не то ещё получишь! — пригрозил полковнику лейтенант, ожидая дальнейшего развития, так неожиданно свалившегося на его задницу приключения.
А ведь, как хорошо начинался вечер, в этой южной Пальмире. Лейтенант Упашкин, а это был он, после излечения в госпитале, получив деньги, причитавшиеся за боевую службу, зашел, за неимением лучшего, в самый престижный ресторан, в этом городе, как о нём шутили сами моряки — города камней, хорей и бескозырок, и нате вам такой сюрприз; пьяный в жопу полковник сначала влез со своей шмарой и собутыльниками к нему за столик, а потом ещё и стал читать мораль, как подобает вести себя младшим офицерам, в присутствии старших по званию, как будто Упашкину мало было своего старпома, всю боевую службу нывшему, как больной зуб.
То, что хоть благодарность за лекцию, в виде пиндюлины и оказалась для полковника полной и самое главное — с ног сшибающей неожиданностью, успокаиваться он не собирался, что тут же и продемонстрировал. Увидев вбежавший через черный ход патруль, поднял над головой стул и с криком: «Кранты тебе салабон!!» — бросился с ним на лейтенанта.
И они, таки действительно пришла бы, в пьяной драке герою, спасшему мир от ядерного колапса, если бы не вмешалась судьба, в виде патруля с «Дрезино», случайно оказавшимися первыми на месте пьяной свары. Командир патруля мичман Шевел, увидев, что бьют своих, ловко подставив подножку не в меру ретивому полковнику и обезоружил его. Удар под дых и контрольный в голову — пришёлся очень кстати. Пока осоловевший полковник сидел на полу тупо рассматривая заплёванный паркетный узор, лейтенанта Упашкина, несмотря на его сопротивление, вывели через чёрный ход ресторана и, поймав такси, отвезли на корабль.