Особенно после того, как я узнал то, что знаю сейчас.
Мое время с Райли ограничено…
Я еще не готов разбить ей сердце; Мне нужно больше времени с ней. Мне нужно любить ее еще немного, прежде чем мне придется попрощаться.
Острая боль пронзает мою грудину.
— Останься со мной сегодня вечером, — хрипло говорю я. — Не ходи домой.
Ее рот приоткрывается от удивления, а затем ее щеки краснеют. И тут на ее губах появляется довольная улыбка.
— Хорошо. — Она вздыхает, растворяясь в моих объятиях.
ГЛАВА 27
Райли - 18 лет
Сердце барабанит в ушах, жар расцветает внизу живота, прежде чем прорваться через каждую частицу моего тела.
Грейсон отрывается от меня, прерывая наш поцелуй, снимает очки и кладет их на тумбочку возле кровати. Он стягивает рубашку через голову, прежде чем небрежно уронить ее куда-то на пол. Мой взгляд скользит по его телу без рубашки, впитывая его. Его широкая грудь, мускулистые плечи и сильные бицепсы, четкий пресс и прядь волос, ведущая от пупка и… ниже. Его темные джинсы скрывают остальную часть моего великолепного вида.
Влага скользит по моим бедрам, и я сжимаю ноги вместе, пытаясь облегчить боль.
— Поторопись, — говорю я ему, проводя пальцами по его обнаженным рукам. — Кажется, я слишком долго этого ждала.
Грейсон лениво ухмыляется, и, клянусь, я теряю сознание. Эта ямочка!
— У нас есть вся ночь, Златовласка. И завтра весь день.
Ах, да…
Я ухмыляюсь его словам. Мы все время вместе и никто нас не беспокоит. Дядя Грейсона подарил ему этот пентхаус на восемнадцатилетие. Я знала, что Грейсон был не совсем доволен подарком, и не потому, что он неблагодарный. А потому, что он ненавидит, когда ему дают вещи без необходимости. Единственная причина, по которой он принял подарок, заключалась в том, что это дало бы нам больше конфиденциальности.
Грейсон не чувствует себя достойным вещей, если только он не заслужил их сам. И даже тогда он всегда скептически относится к хорошему в своей жизни.
Он как будто встревожен, ожидая следующей трагедии. Он не доверяет судьбе.
На самом деле я тоже.
Но судьба свела нас вместе, и он — единственное хорошее, что есть в моей жизни.
И я не позволю никому украсть это у меня. Этот момент. Его. Грейсона.
Он мой.
И он достоин…
Он всегда был достоин.
Грейсон медленно наклоняется ко мне, помещая свои бедра между моими раздвинутыми бедрами. Мои руки обвивают его плечи, приветствуя его обратно в свои объятия. Его губы коснулись моей челюсти, а затем опустились ниже, покусывая чувствительную плоть моего горла. Я знаю, что он пытается действовать медленно, не торопясь, чтобы насладиться этим. Но Боже, его прикосновения сводят меня с ума.
Мой желудок трепещет, а боль между бедрами усиливается.
— Я не позволю тебе покинуть мою кровать, пока я не буду удовлетворен тобой, — хрипит он по моей коже, вызывая покалывание по всему телу и заставляя пальцы ног сгибаться. — Но даже тогда… я не думаю, что этого будет достаточно.
Его губы снова сливаются с моими, когда он обхватывает мою грудь поверх рубашки, лаская мой сосок сквозь тонкую ткань. Моя спина выгибается над кроватью, молча требуя большего.
Я тру руками его грудь, плечи и руки, прикасаясь к нему везде, где только могу. Желая побольше изучить свое тело, отчаянно пытаясь узнать, где ему нравится, когда к нему прикасаются.
— Сними. Одежду, — хнычу я ему в губы. — Сейчас. Я больше не могу терпеть эти поддразнивания, Грейсон.
Мы расстаемся, а потом я практически в спешке срываю с себя одежду, а он сбрасывает свои джинсы. Нам все равно, где они приземлятся на пол, прежде чем он снова окажется на мне.
Я ловлю его лихорадочные глаза, когда он снова ползает по моему телу.
Кожа к коже.
Огонь пробегает по моим венам в тот момент, когда мы соприкасаемся.
Я обхватываю его челюсть, и искры покалывают мою кожу. Мои губы ласкают его, и я вдыхаю наш поцелуй.
— Я тебя люблю. Я не знаю, как это произошло, но я знаю. Я люблю тебя, Грейсон.
Я влюбилась в него, даже не осознавая этого.
Я вошла в любовь.
Не зная, когда это произошло и как это произошло.
Каким-то образом Грейсон украл часть меня. Своей нежностью. Своей теплотой. Его защитой. Он заставил меня поверить ему, и я поверила. Впервые в жизни я доверила кому-то сначала свое сердце, а затем свое тело. Может быть, инстинкт, голос в моей голове, который сказал мне, что он тот самый. Дар моего терпения.
Его грудь содрогается, и Грейсон стонет мое имя. Как будто это благословение. Молящийся.