— Ты пошел купить мне кофе?
— Да.
— Почему? — Она медленно забирает ее у меня, поднося чашку ближе к лицу и вдыхая аромат. Я видел, как она это делала раньше.
— Потому что другой пролился?
Райли делает глоток, глядя на меня поверх чашки кофе. Ее щеки покраснели, и мне нравится ее цвет. Благодаря этому она выглядит скорее живой, чем усталой и измученной.
— Откуда ты узнал, какой именно напиток я предпочитаю?
А, попался. Черт.
Она смотрит на меня тем подозрительным взглядом, который мне знаком. Я смущенно потираю подбородок.
— Если я скажу тебе правду, ты подумаешь, что я подонок. Поэтому скажем так… Это была удачная догадка?
— Удачная догадка, да? — Улыбка украшает ее розовые губы, и, клянусь, мое сердце замирает в груди при виде этого. Боже, она красивая. И такая чертовски милая.
Она делает глоток напитка, и я вижу, как ее рука скользит обратно к колену, которое все еще кровоточит. Я перекидываю ее рюкзак через плечо и указываю на главное здание Беркширской академии.
— Давай отвезем тебя в лазарет.
— Ты сегодня немного властный, — бормочет она, но, тем не менее, следует за мной.
О, я властный? Я просто пытаюсь…
Подождите…
Что именно я пытаюсь сделать?
Почему я покупаю ей кофе и веду ее в лазарет…?
Я делаю паузу, запуская пальцы в волосы. Черт, Райли теперь определенно думает, что я сумасшедший. Раньше я просто следовал своим инстинктам, не задумываясь ни о чем другом. Теперь, когда она упомянула об этом, возможно, я немного властен.
Молча добираемся до лазарета и обнаруживаем, что медсестры там нет.
— Ты можешь идти, — предлагает Райли, хромая к кровати в углу. — Ты опоздаешь на урок, если останешься здесь со мной. Медсестра должна скоро вернуться. Она, наверное, никого не ждет так рано утром. На ее лице застенчивое выражение, когда она плюхается на скрипучую койку.
И оставить ее?
Как я уже сказал, проблемы преследуют ее везде, куда бы она ни пошла. Не по своей вине. А потому, что ее окружают бесчувственные придурки и мелкие придурки. В Беркшире их полно.
Я бросаю рюкзак на пол и начинаю рыться в шкафах.
— Что ты делаешь? — медленно спрашивает она.
— Никто из нас не опоздает на урок, — уверенно говорю я ей. Найдя антисептические салфетки и пластыри, я возвращаюсь туда, где сидит Райли.
Ее глаза расширяются, когда я становлюсь перед ней на колени. Задыхаясь, она толкает меня в плечо.
— Что ты делаешь, Грейсон? Вставай!
— Я просто помогаю тебе. — Я хмурюсь. Это плохо?
Райли смотрит на меня. Когда она больше не пытается меня оттолкнуть, я достаю из упаковки антисептическую салфетку и аккуратно дезинфицирую ее царапины. Из-за крови все выглядело хуже, чем есть на самом деле, и облегчение мгновенно наполнило мою грудь.
Прежде чем накладывать пластырь, я обязательно удаляю все кусочки гравия, застрявшие в ее коже.
— Вот и все готово.
Я поднимаю голову, и наши взгляды встречаются. Моё сердце колотится. Райли сглатывает, и на ее лице появляется мягкость, которой раньше не было.
— Это напоминает мне ночь в переулке, — тихо говорит она, с легкой хрипотцой в спокойном голосе.
Райли права.
Мы уже были в таком же положении раньше, просто поменялись ролями. Интересно, не сыграла ли судьба с нами какую-то шутку?
Я встаю, указывая на ее пиджак, все еще мокрый от пролитого кофе.
— У тебя есть запасной в шкафчике?
Райли уныло качает головой.
— Нет. У меня в шкафчике нет другого пиджака. Я не думала, что мне он понадобится.
Не дожидаясь, пока она закончит предложение, я сбрасываю с себя собственный пиджак и бросаю его ей на плечи.
— Возьми мой, — говорю я ей, но затем морщусь от властного тона в моем голосе. Прочистив горло, я пробую еще раз: — Ты можешь использовать его сегодня, я не против.
— Но у тебя будут проблемы из-за того, что ты не носишь подходящую форму. У тебя есть лишний?
Я просто хмыкаю в ответ.
— Все в порядке.
— Нет. — Райли встает, морщась от боли. — Я не могу допустить, чтобы из-за меня у тебя были проблемы. Это не справедливо.
Она пытается вернуть его мне, но я смотрю на нее, поднимая бровь.
— Я не возьму его обратно, — говорю я ей, и мой голос смягчается, когда она дуется.
Райли дуется. И она делает это так раздражительно, как будто ей достаточно комфортно со мной, чтобы показать эту свою сторону. Она всегда такая замкнутая, такая тихая и потерянная в своем собственном мире. Шокирующе видеть эту ее сторону. Видеть, как стены, которые она построила вокруг себя, медленно разрушаются.