Меня быстро посещает дикая мысль — я хочу держать ее здесь, на коленях. Пока она у меня есть. Так долго, как она хочет.
— Почему ты здесь? — Райли наконец хрипит после долгой минуты молчания.
— Меня заставили прийти, — честно говорю я ей, сжимая руки вокруг ее талии. Мне нравится, как ее мягкость ощущается на твердых, грубых краях моего тела. — Но я думаю, что мне суждено было быть здесь сегодня вечером.
Мне суждено было найти тебя — сломанную под лунным светом, в этом поле, где никто тебя не видел, кроме меня.
Она ерзает у меня на коленях и смотрит на меня сквозь мокрые ресницы. У меня такое чувство, будто меня ударили в живот. Райли чертовски хорошенькая: у нее распущенные светлые волосы, румяные щеки и слезящиеся глаза. Ее губы опухли и приобрели ярко-розовый цвет, как будто она слишком долго их кусала.
— Что ты имеешь в виду? — она дышит.
— Ты веришь в судьбу? — Предопределенная судьба.
Судьба, которая каким-то образом продолжает сводить нас вместе, самым неожиданным образом.
Райли моргает, глядя на меня.
— Наверное. Но судьба всегда была ко мне жестока.
— Судьба тоже была жестока со мной, — говорю я ей, сглатывая тяжелый ком в горле.
— Я слышала… — она замолкает, задумчиво покусывая внутреннюю часть щеки. — Я слышала, откуда ты приехал. Я имею в виду, до того, как тебя усыновили тётя и дядя. У тебя есть сестра, верно?
Хейлы здесь популярны, так что, конечно, она слышала об истории моей семьи. Когда Бенджамин и Навея Хейл усыновили мальчика из ниоткуда, после многих лет бездетности, у всех возникли вопросы. Всем было любопытно, и пошли слухи.
Точных подробностей никто не знает. Однако. Но не все слухи ложны. Я действительно происходил из грязной, бедной семьи. Моя мать была наркоманкой. Мой отец — уголовник, и большую часть моей жизни он отсутствовал, то в тюрьме, то вне ее. Я прожил в трейлерном парке всю свою жизнь, до сих пор.
Я заправляю ей за ухо упрямую прядь ее шелковистых волос.
— У меня есть младшая сестра.
Ее ладонь лежит на моей груди, прямо над моим бьющимся сердцем. Ее прикосновения почти легкие, мягкие и неуверенные.
— Как ее зовут, если ты не возражаешь, я спрошу?
— Наоми. — Когда я произношу ее имя вслух после столь долгого времени, у меня болит сердце.
— Это красивое имя, — шепчет Райли. — Ты скучаешь по ней?
— Как сумасшедший, — тихо признаюсь я. — Она — все, что у меня было, пока… ее не забрали у меня.
— Это тебя когда-нибудь злило? Как несправедлива судьба.
Я передвигаюсь, ложусь на спину на траву и беру с собой Райли. Она не протестует; она просто сворачивается калачиком возле моего тела.
— Я так долго злился, но моя тетя сказала мне, что когда судьба берет… она дает что-то еще взамен. Это дар нашего терпения.
Райли прижимается ко мне, словно ищет тепла и пытается проникнуть под мою кожу. Мы лежим посреди поля, и ничто в этом не кажется странным или неудобным. Это кажется правильным. Почти интимным.
— Они лишили меня достоинства и смеялись над моей гибелью. Где дар моего терпения?
— Я не знаю. — Проведя рукой вверх и вниз по ее руке, я смотрю на залитое лунным светом небо. — Но я могу помочь тебе найти его.
Если ты поможешь мне найти мое…
Что даст мне судьба взамен того, что отняла у меня Наоми?
Чего достойна моя увядающая душа?
Мы с Райли долгое время молчим, наслаждаясь задумчивой тишиной между нами. Это удобно и приятно, но я не могу объяснить, почему это так. Смысл утешения, которое она приносит моему холодному сердцу. Но мне нравится это.
Мне нравится, как она себя чувствует в моих объятиях. Ее дыхание обволакивало мою шею, ее волосы щекотали мою щеку, ее руки были зажаты между нашими телами, пока мы делились своим теплом в холодную октябрьскую ночь. Ее тело не напряжено, а дыхание снова спокойное.
Она не боится ни меня, ни моего размера. Оставшись со мной наедине, она не беспокоится.
Я не знаю, доверяет ли она мне…
Но я знаю, по крайней мере, Златовласка чувствует себя со мной в безопасности.
Нашу тишину нарушает звонок ее телефона. Райли издает громкий вздох, словно, наконец, осознав, что мы лежим посреди поля, и резко встает в сидячее положение.
— Это Лила, — говорит она, прежде чем ответить на звонок.
Я тоже сажусь. Райли краем глаза наблюдает за мной, рассеянно слушая Лилу по другой линии.
— Да, я в порядке. Я в безопасности. — Она нервно сглатывает и смотрит на меня из-под густых ресниц. — Да, я сейчас с Грейсоном. Хорошо, да. Да, не волнуйся. Я в порядке. Да, увидимся завтра. Возвращайся домой в безопасности. Напиши мне, когда будешь дома, ладно?