Только мы вдвоем.
Ох… ох.
Почему я не подумала об этом, прежде чем пригласить его войти?
Или, может быть, я подсознательно думала об этом… и все равно хотела пригласить его войти?
— Можешь ли ты дать мне свою рубашку? — спрашиваю я его, покусывая губу. — Я положу это для тебя в сушилку, прежде чем мы поднимемся наверх. Мы не можем положить твои брюки и пиджак в сушилку, но придумаем для них что-нибудь другое.
Грейсон кивает, сбрасывая пиджак. Я беру его, мои глаза скользят по верхней половине его тела. Его белая рубашка, мокрая и почти прозрачная, прилипла к загорелой коже. Мое горло вдруг чувствует. Он ослабляет галстук на шее, прежде чем медленно расстегнуть рубашку. Я смотрю, как он снимает со своего тела мокрую ткань и протягивает ее мне.
Грейсон стоит передо мной с обнаженной грудью, и мое сердце колотится. Я поглощаю его, его крепкие груди и коричневые соски. У него немного волос на груди и вдоль пупка, спускающихся вниз… ох.
Пульсация между моих бедер снова вернулась, с настойчивой яростью.
— Я просто… — Мой голос звучит как хриплое карканье, и я откашливаюсь. — Я положу твою рубашку в сушилку.
А потом я практически убегаю от него. Грейсон высокий и красивый, но я не ожидала, что он будет выглядеть таким горячим. Одетый Грейсон очарователен. Грейсон без рубашки? Он невероятно соблазнителен.
Я засовываю его рубашку в пустую сушилку и запускаю таймер, прежде чем закрыть за собой дверь в прачечную. Я возвращаюсь в главный коридор и обнаруживаю Грейсона, все еще стоящего там, где я его оставила.
— Моя комната наверху, — говорю я ему, а затем гримасничаю, потому что это звучит слишком многообещающе. — Я имею в виду, мы можем подождать там. Я принесу тебе еще полотенце.
Он закусывает нижнюю губу зубами, и порхающие бабочки перелетают от моего живота к сердцу.
— Ты нервничаешь, Златовласка?
Я щурюсь на него, пытаясь сделать вид, будто само его присутствие не влияет на меня.
— Не-а. Зачем мне это?
Грейсон протягивает руку, его пальцы скользят по моей обнаженной руке. В его темных глазах дразнящий блеск.
— Ты дрожишь, и это не из-за холода или мокрого платья. — Он криво ухмыляется. — И ты выглядишь покрасневшей. Ложь приносит вам неприятности, мисс Джонсон.
О Боже мой… он флиртует.
Не знаю, откуда такая смелость, но я наклоняюсь к нему. Возможно, у меня не так много опыта во флирте, но я тоже могу дразнить. Моя рука прижимается к его сильной груди. Его дыхание сбивается от моего прикосновения.
— Твое сердце бьется быстро. Ты боишься, что я могу воспользоваться этой ситуацией? Я имею в виду… ты сейчас раздет.
Его горло перекашивается от тяжелого сглатывания.
— Полотенце, — хрюкает он. — Мне нужно полотенце, пожалуйста.
Я не могу скрыть ухмылку на своем лице. Развернувшись на пятках, я поднимаюсь по лестнице, и Грейсон следует за мной в мою спальню. Я включаю свет и достаю из шкафа свежее полотенце.
— Ты можешь воспользоваться моей ванной. Не торопись.
— Я всего на несколько минут. — Он забирает у меня полотенце и идет в соседнюю ванную, закрывая за собой дверь. Через минуту я слышу, как включается душ.
Это значит, что у меня есть около пяти минут, чтобы превратиться из утонувшей крысы во что-то более… приятное на вид.
Я хватаю еще одно полотенце и запираюсь в гардеробной. Я стягиваю с себя мокрую рубашку и быстро вытираюсь, прежде чем надеть рваные джинсы и белую майку. Я могла бы выбрать платье, но предпочитаю более повседневный образ. В любом случае, он уже видел меня мокрой. Не может быть ничего более постыдного, чем это.
Одевшись, я выхожу из шкафа и направляюсь к туалетному столику. Я сушу волосы феном, когда Грейсон выходит из моей ванной.
Моя челюсть разинулась при виде его, одетого только в белое полотенце.
Ой, ой, ой!
У меня слюнки текут, и я совершенно потеряла дар речи. Он стоит там, посреди моей комнаты, и внезапно из-за его внушительного присутствия это место кажется маленьким.
Я кладу фен и делаю два шага назад, прежде чем сесть на край кровати. Его взгляд скользит по мне, и от его внимания моя кожа покрывается мурашками.
— Думаю… нам нужно убить около часа, — осторожно говорит он. — Что у тебя на уме?
— Мы можем поговорить? — Я предлагаю.
— О? — Он вскидывает единственную бровь. Грейсон приближается ко мне и садится на мою кровать, сохраняя небольшое расстояние между нашими телами. Матрас прогибается под его весом, и кажется, что его высокое тело возвышается надо мной, даже когда мы оба сидим. — О чем ты хочешь поговорить?