— Это мы ещё посмотрим, — прищурился Агара.
— Эй, если подумать… — поёрзал Канкуро, — о свадьбе не было широко объявлено. Она же только в конце лета должна быть. Он не ночевал у тебя, ну в смысле, что старые традиции… — смутился брат. — Я же должен был… Э… Охранять тебя. Как ближайший родственник. Старший родственник, — поправился Канкуро, взглянув на младшего брата.
— То есть о предстоящей свадьбе почти никому не известно? — оживился Агара, о чём-то раздумывая. — Вполне понятно, и так на тебя было совершено покушение… Невеста Каге, как и его семья, всегда держится в секрете…
— Но мы должны объединить кланы, — вяло возразила Темари. Против воли в её душе шевельнулась надежда.
— Ты хочешь замуж за Рэймэя, Теми-чан? — мягко спросил Агара, взглянув в её глаза. Темари показалось, что на неё смотрит умудрённый опытом старик.
— Н-нет, совсем не хочу… — помотала головой она.
— Ну, вот видишь, сестрёнка, — улыбнулся младший брат, — думаю, и Рэймэй только из государственной необходимости вынужден взять тебя в жёны. Мне совсем не хочется терять тебя, если вдруг государственная необходимость закончится. Я многое понял, когда был… в своей семье.
— Что именно? — перебил Канкуро.
— Всегда можно попробовать договориться, — улыбнулся Агара, — а ещё, что правду нужно говорить, пока не стало слишком поздно. Как сказал однажды Итачи: «не должно быть ни иллюзий, ни мыслей о том, что кто-то кого-то обманул». А ещё не должно быть напрасных жертв.
Часть 3. Глава 23. Прошлое и будущее
— Ты снова весь в работе? — в лабораторию заглянула Шизуне.
Орочимару кивнул, пристально посмотрев на свою новоиспечённую супругу, которая спустилась в лабораторию в домашней юкате. От его взгляда Шизуне покраснела, смутившись, и поправила волосы.
— Что-то не так?
— Нет, всё в порядке, — усмехнулся Орочимару, забавляясь стеснительностью жены.
Со дня их свадьбы прошло четыре недели, и до сих пор ему было удивительно, что до своих двадцати девяти Шизуне оставалась девственницей. Неужели не было элементарно любопытно, как это? С другой стороны, Орочимару понимал, что постоянный присмотр за Цунаде, обучение на ирьёнина и странствия не способствовали завязыванию романтических отношений с кем бы то ни было. Впрочем, Шизуне с удовольствием и прилежностью училась и уже не была так скована и зажата, как в их первый раз. Но наедине и вне спальни всё ещё сильно его стеснялась.
— Я хотела тебя спросить, — замялась Шизуне, покусав нижнюю губу.
— О чём?
— О… матери Карин. Она же твоя родная дочь?.. — отвела взгляд Шизуне и прикоснулась к своему животу. — Что ты чувствовал, когда узнал о своём ребёнке?
— Кури не сказала мне, что беременна, — глухо ответил Орочимару, испытывая странное смятение и пытаясь проанализировать к чему весь этот разговор. — Мы познакомились во время последней войны. Она жила в Стране Травы. Я понял, что она была из тех Узумаки, которые выжили после падения Водоворота. Мы были союзниками. Она была хорошим сенсором… Карин не так давно сказала мне, что её мать тоже обладала стихийным ирьёдзюцу. Это, в конечном итоге, её и погубило. Слишком много раненых, которые пили её чакру. Я узнал о Карин, когда ей было одиннадцать.
— Ты… любил мать Карин? — нервно заложила волосы за ухо Шизуне.
— Это было слишком давно, — осторожно сказал Орочимару. — Кури умерла, попросив позаботиться о своей дочери.
— Они похожи?
— И да, и нет, — пожал плечами Орочимару. — Как любой ребёнок похож на своих родителей. От Кури у Карин, пожалуй, волосы, нос и способности к канчидзюцу и ирьёдзюцу. Ты напоминаешь мне Кури больше, чем Карин.
— Правда? — встрепенулась Шизуне.
— Да. У вас похожие глаза, черты лица, фигура, а ещё боевой характер, — улыбнулся Орочимару.
Он подошёл к Шизуне и погладил её за ушком, наслаждаясь видом покрасневших щёк.
Тёмные глаза расширились, и Шизуне быстро облизнулась. Орочимару расценил это как приглашение и прильнул к мягким сладковатым губам. Супруга «поплыла» и обмякла в его объятиях.
— Так что случилось? — мягко отстранился он, разглядывая растерянное выражение лица Шизуне. У неё всегда оно было таким после поцелуев. Мечтательное и какое-то забавно-удивлённое.
— Я… Я узнала, что беременна, — пролепетала Шизуне. — Ты… Ты рад?
Орочимару хмыкнул и присел перед женой на колени, распахивая её юкату перед своим лицом.
— Так, так, посмотрим, — с исследовательским интересом пробормотал он, осматривая совершенно плоский пресс и пробуя его на язык. Шизуне пискнула, втягивая живот, и попыталась уклониться, но не тут-то было.
— Это мальчик, — удовлетворённо сказал Орочимару, поднимаясь, и тихо засмеялся от удивлённого лица Шизуне. — Что?
— Как ты узнал? — спросила Шизуне. — Даже ирьёнин А-класса не сможет узнать пол плода до пяти недель, а у меня совсем маленький срок — примерно две с половиной недели.
— Мой язык очень чувствителен к чакре и её малейшим изменениям, — пояснил Орочимару. — Ты носишь мальчика. Хочешь ещё девочку или мальчика? — деловито спросил он.
— Что? Ты о чём? — удивилась Шизуне.
— Помнишь, Цунаде забирала у тебя яйцеклетки несколько месяцев назад? — дождавшись кивка жены, Орочимару продолжил. — Цунаде волновалась, что ты уже… Что у тебя будут такие же проблемы, как у неё. Мы работали над восполнением клана Сенджу. Она не говорила тебе, но эти дети были выращены искусственно. Мы нашли технологию для того, чтобы можно было обходиться без суррогатного материнства. Я соединил наши с тобой клетки искусственно, на случай, если у тебя не получится забеременеть. Так что в параллель с твоим ребёнком можно запустить искусственное вынашивание одного или двоих искусственных, но тоже наших. Что скажешь?
— Это так странно, — присела на стул Шизуне. — А я ломала себе голову, как Цунаде-сама нашла столько женщин с подходящей чакрой, кровью. Причём одновременно. Она же даже мне не сказала.
— Просто это не только её секрет, — пояснил Орочимару. — Нам нужно восстанавливать клан. Цунаде очень хотела возродить и свой клан Сенджу. Мы смогли договориться.
— Но… Это же потрясающе! — подскочила Шизуне, в глазах зажёгся фанатичный блеск. — Это же настоящий прорыв в медицине! Ты понимаешь? Ты такой!..
Орочимару несколько оторопел от того, что Шизуне сама полезла обниматься.
— Прости, это гормоны, — смутилась жена.
— Я совсем не против, — прижал её к себе Орочимару.
Конечно, он ожидал положительной реакции от куноичи, которая смыслит в ирьёдзюцу, но не думал, что она будет столь бурной.
— Пусть будет девочка, — пробормотала в его шею Шизуне. — А может, две?
— Ты уверена, что смогла бы выносить тройню? — усмехнулся Орочимару. — Вы, женщины, такие жадные. Гурэн тоже захотела ещё двоих к своему мальчику от Шисуи. Правда, мальчика и девочку.
— Правда? — заглянула ему в глаза Шизуне. — Значит, и у нас тоже пусть будет тройня… Скажем, что такая атмосфера в клане, способствующая размножению, — хихикнула жена.
— Но тебе нельзя будет показываться в госпитале, — предупредил Орочимару, — благо у нас достаточно своих ирьёнинов. К тому же я сделаю тебе экранирующую печать на одежду, чтобы всякие Хьюга не могли воспользоваться бьякуганом, чтобы осмотреть тебя.
— Ладно… — согласно кивнула смущённая какими-то мыслями Шизуне. — У нас же многодетная семья. А можно мне?.. Можно мне посмотреть на эмбрионы? Ты мне покажешь?
— Да, покажу, — хмыкнул Орочимару, — тем более тебе придётся делиться с ними чакрой, чтобы выросли здоровыми и сильными. Так как, потянешь?
— При беременности плохой контроль, как ты решил эту проблему? — спросила Шизуне.
— С помощью фуиндзюцу, — ответил Орочимару, который уже столкнулся с этой проблемой при формировании дополнительных детей для Гурэн. — Печати сами забирают чакру.
— А это не повредит?.. — Шизуне снова дотронулась до своего живота.
— Ребёнок может быть немного мельче обычного, — кивнул Орочимару на здоровые опасения, — как если бы куноичи вынашивала сразу двоих или троих детей. Но в данном случае, отец может взять на себя частичное чакронасыщение плода, так что от матери требуется не так много чакры, как для ребёнка, который внутри матки. От этого увеличивается количество возможного вынашивания. В случае с Цунаде она единолично делилась чакрой, но при этом не была беременна сама, что в разы упрощает задачу.