— Кажется, и я оказалась для вас очень неудобным противником, Сасори-сан, — сказала та словно через призму розового стекла. — Меня зовут Акира Гурэн. И я приёмная дочь вашего создателя — Орочимару-сана.
— Акира Гурэн, — задумчиво повторил за видением Сасори. — Значит, это ты убила меня?..
Часть 2. Глава 7. Начало экзамена
Рано утром Хаку вышел из комнаты, которую они делили на всю команду. Каждый номер их двухэтажной гостиницы имел собственный выход, так что он сразу смог вдохнуть свежего воздуха. Хаку облокотился на перила и стал любоваться зелёными насаждениями и архитектурой интендантского городка. В Стране Воды редко удается увидеть рассвет, впрочем, как и закат. Постоянные туманы лишь окрашиваются багровыми всполохами от заходящего или восходящего солнца. Страна Огня с чистым небом, красивой природой и яркими красками ему нравилась. Было здесь что-то умиротворяющее.
«Мяу» — услышал Хаку, и к нему на перила запрыгнула рыжая кошка.
— Привет, — поздоровался он с пушистой голубоглазой красавицей, которая явно кому-то принадлежала: слишком ухоженная, да и на шее был ошейник с красной стекляшкой.
Кошка требовательно замурлыкала, и рука сама потянулась к навострённым ушкам. Хаку осторожно почесал рыжую холку. Он любил животных. У него был белый кролик, которого ему подарил Забуза-сан. С Усаги-чаном предполагался обмен при выполнении техники замены тела, но сейчас тот остался в Стране Воды под присмотром старенькой соседки.
— Доброе утро, Хаку-чан, — за спиной раздался смачный зевок Суйгецу. — Этот дурацкий экзамен наконец-то сегодня. Что за кошка?
— Доброе утро, Суйгецу-кун, — Хаку поприветствовал товарища, не поворачивая головы. — Она сама ко мне подошла. Наверное, чья-то любимица…
— Э-э, будь осторожнее, — поцокал Суйгецу. — У нас тут в соседях куча различных шиноби. Может, эта кошка вовсе не кошка…
— Ты говоришь, как тот генин из Скрытого Облака, — усмехнулся Хаку.
Вчера они были свидетелями любопытной сцены между темнокожим блондином и его красноволосой подружкой. Девчонка решила съесть новое блюдо в ресторанчике, которое ещё не пробовала на родине, а её товарищ предрёк ей мучительную смерть на экзамене из-за несварения желудка. При этом живоописав всё так, что половина желающих перекусить покинула ту кафешку.
Суйгецу хмыкнул и подошёл к перилам, а затем выставил палец пистолетом и побрызгал из него на кошку водой. Та фыркнула, одарила парня недовольным взглядом «ну и дебил», встряхнулась и начала неспешно умываться.
— Балбес, — беззлобно пожурил товарища Хаку. — Зачем?..
— Просто… Видел, как она на меня посмотрела? Прямо ух!
— Когда ты маленький и беззащитный, только и остаётся, что терпеть, — тихо сказал Хаку. — Разве ты не знаешь, каково это?
— Я просто пошутил, — смутился Суйгецу. — Извини, нэко-чан, — это уже кошке. Та снова фыркнула, вальяжно подтянулась, выгнувшись и поцарапав когтями дерево. А затем прошлась по перилам до Суйгецу и коротко, но как будто с каким-то значением, мяукнула.
— Чего? — удивлённо спросил Суйгецу у пристально смотрящей на него кошки. — Я же извинился. И у меня нет ничего вкусненького для тебя.
Хаку тихо засмеялся. У мелкого водяного было очень живое и подвижное лицо.
Внезапно Суйгецу онемел и вытаращился ему за плечо, а сам Хаку только через целую секунду ощутил, что за его спиной, причём довольно близко, кто-то стоит.
— Вот ты где, Саюри-сан, а я тебя обыскался, — раздался хрипловатый мужской голос.
Хаку молниеносно отпрянул от невероятно сильного шиноби. Даже Забуза-сан уже целый год не мог подкрасться к нему сзади. Длинноволосый брюнет с жёлтыми глазами, подведёнными фиолетовыми татуировками, ехидно улыбнулся.
— Похоже, что ты нашла себе компанию, Саюри-чан? — снова обратился к кошке мужчина, на котором был надет бледно-зелёный кинагаши до щиколоток с рисунком матагама по вороту. Накидка хаори, которая была лишь на плечах, сказала Хаку, что данный шиноби, как бы мирно на первый взгляд тот ни одет, готов к бою. Протектора принадлежности к какой-либо деревне не было. За не слишком широким поясом мужского кимоно явно не хватало пары мечей. Но это ещё не значило, что мечей и вовсе нет. Забуза рассказывал ему, что некоторые мечники делали себе пространственные печати для оружия прямо на теле. Этим занимались специалисты фуиндзюцу из клана Узумаки. Забуза-сан жалел, что в тот год, когда родился, была уничтожена скрытая деревня Водоворота, в которой жил тот клан мастеров печатей.
Кошка мяукнула и прыгнула на руки своего хозяина, а тот медленно пошёл на Хаку и его товарища. Прошёл мимо, тихо хмыкнув, и спустился вниз.
— Я чуть не обделался. Он такой… страшный, — шёпотом заявил Суйгецу, когда мужчина удалился на приличное расстояние.
Хаку наблюдал за удаляющейся фигурой шиноби, тот обернулся и посмотрел ему в глаза. Они находились больше чем в трёхстах метрах друг от друга, и Хаку готов был поклясться, что тот мужчина даже Ки не выпускал, но взгляд жёлтых глаз с тонким кошачьим зрачком вымораживал. Хаку моргнул, и шиноби в тот же миг пропал.
— Может, чей-то сенсей? — предположил Суйгецу. — Оценивал команду соперников?
— Или просто забрал свою кошку, — пожал плечами Хаку, с трудом удерживаясь, чтобы не поёжиться, сбрасывая странное напряжение от жутковатой встречи. — Кроме нас никого. Да и все команды тут уже два-три дня маринуются. А я его раньше не видел.
— Саюри-чан? — приглушённо раздался женский голос.
Из третьей двери справа от их номера вышла светловолосая куноичи из Скрытого Облака. Хаку переглянулся с товарищем. Суйгецу тоже явно узнал наставницу тех вчерашних генинов, которые ругались в кафе. Женщина оглянулась и, поколебавшись, остановилась возле них.
— Видели тут рыжую кошку?
— Да, её забрал с собой её хозяин, — ответил Суйгецу. — Сказал, что долго искал свою «Саюри-чан».
Куноичи задумалась и кивнула.
— Ясно, спасибо, — поблагодарила женщина и, развернувшись, пошла обратно.
— Тебе понятно, что происходит? — буркнул Суйгецу, и Хаку лишь мотнул головой.
* * *
В Конохе они уже были, когда подавали заявки на участие в экзамене, но сегодня им позволили совершить прогулку чуть дальше центра деревни, ближе к величественным монументам горы с пятью лицами Хокаге. В Конохе, как и в Киригакуре, практиковали совместный способ обучения, вот только здесь не было того экзамена, который пришлось пройти в своё время Забузе-сану. По правилам Академии Кровавого Тумана, которые ввёл Четвёртый Мидзукаге, ученики на итоговом экзамене должны были сразиться насмерть со своим товарищем, с которым делили еду и кров.
В Академию забирали с шести лет, и это было что-то вроде военного детского интерната, дети жили и обучались там постоянно. Волей-неволей, но ты с кем-то сходишься, появляются связи, тебе становится кто-то небезразличен… Этого самого «кого-то» и выбирали в поединщики. Двух друзей. Выживал сильнейший и обычно — сломленный психологически. Идеальный солдат, которому ничего не стоит убить своего. Последний Кровавый экзамен в Скрытом Тумане был около семнадцати лет назад. Тогда погиб весь выпуск. Всех их убил Забуза-сан.
Хаку вздохнул. Он был рад, что на этом экзамене на чуунина ему можно будет не убивать, разве что иного выхода не будет. У Забузы-сана, которого после того экзамена прозвали Демоном Тумана, тоже не было иного выхода. Наставник иногда рассказывал эту историю врагам, о том, как будучи малолетним шиноби, ещё не закончившим Академию, убил весь её выпуск. Не добавляя, что после его кровавого «подвига» подобные экзамены в Тумане были отменены. Хаку слишком хорошо знал Забузу-сана и догадывался о причинах такого поступка своего наставника. Тот не был ни злым, ни бесчеловечным, и, скорее всего, в его окружении был кто-то, кто мог погибнуть во время предстоящих в их группе экзаменов. Или Забуза сам должен был с этим «кем-то» сразиться и убить.
— Дальше сами, — сказала Кай-сан, — наставники должны оставаться вне стен Академии. Вам в триста первый класс, надеюсь, не заблудитесь.